Выбрать главу

Ленок сменил позу, размял пальцы и улыбнулся своим мыслям.

Мальчишки рассчитывали только на свои внутренние резервы с самого начала. Возможно, они действительно понимают, что способны, а что не способны сделать. И исходя из этого, смогут правильно распределить силы. Или продержаться подольше. В общем, не потратят все на одно затратное действие.

— Я тебе еще это припомню, — пообещал Араю Ленок. — Или ты думал, что я все пойму сам и с самого начала? Тогда ты слишком высокого обо мне мнения.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — спросил Ленок, когда человекодемон соизволил вернуться.

Тот в ответ что-то недовольно проворчал. Как старая и больная собака, которой на хвост наступили.

Ленок улыбнулся, устроился поудобнее, дождался, когда закачавшийся из-за резкого движения мир опять станет стабильным и решил объяснить, не дожидаясь вопроса.

— Ты свою жизнь превратил в беспросветную череду неудач.

Недодемон оскалился. Может, улыбнулся, а может и попытался продемонстрировать недовольство. Размышлять над тем, что бы это значило, Леноку совсем не хотелось.

— Знаешь, на самом деле каждый из нас, людей, живет именно в том мире, который для себя создал. Все остальное просто декорации.

— Ты издохнешь, — мрачно пообещал недодемон.

— Еще тебя переживу, — легко пообещал Ленок. — Но сейчас не об этом. Объясню на примерах. Вот если взять Арая. Вокруг него всегда крутятся толпы умной, смелой и обожающей его молодежи. Заглядывают в рот, словно ждут откровения. А это приятно. Это словно купаться в заряжающей тебя энергией теплой воде. Я знаю, со мной тоже так бывает, хоть и не часто. Не умею я этих мальчишек и девчонок притягивать к себе. К сожалению. Мой мир, он несколько хуже. Не такой светлый и жизнелюбивый. Он полон ярости и недовольства. Я вечно гонюсь за теми, кто умнее и талантливее меня. Мне жизненно необходимо хоть в чем-то их превзойти. И да, я понимаю, что это несколько глупо и не очень достойно. Меня спасает одно. У меня есть капелька смирения. Именно она приводит мой мир в равновесие и не дает превратиться в неудачника.

— Смирение? — словно выплюнул недодемон.

— Смирение, — подтвердил Ленок. — Все очень просто. Я не смогу в любой момент, когда только захочу превзойти того же Арая. Или Королеву Пламени. Феринэ я вообще никогда превзойти не смогу. Тот же Рыжий Щенок пока хуже, чем я, исключительно из-за небольшого жизненного опыта. Я это понимаю. И умею вовремя остановиться. Смириться с тем, что меня перехитрили, что я чего-то не понимаю, не могу до конца просчитать, чего-то не могу сделать. В общем, не важно. Я не пытаюсь доказывать и побеждать там, где оно никому кроме меня не нужно. Я просто беру то, что у меня есть и стараюсь сделать то, что должно с его помощью, не замахиваясь на большее, не пытаясь поднять то, что поднять мне не по силам. Это чаще всего очень раздражает. Меня. Зато никто другой упрекнуть не посмеет. Потому, что я в итоге выхожу победителем. Понимаешь? Я побеждаю. Возможно, не так элегантно и легко как мне бы хотелось, но побеждаю. Потому что в битве пользуюсь только тем оружием, которым пользоваться умею. Глупо было бы схватиться за меч и отрубить им себе голову на радость врагу. Вот так вот.

— Жалкий ублюдок, — посмаковал словосочетание недодемон.

— Ага, жалкий, — согласился Ленок. — Но только для себя. А препятствия я преодолеваю. Медленнее чем мне бы хотелось, но преодолеваю. В свободное от полезных свершений время.

Улыбка у командира фиолетовых получилась широкая и искренняя настолько, что недодемона перекосило от злости.

Бороться с самим собой бывает весьма занятно. Заставлять свой разум холодно и спокойно строить четкие логические цепочки, в то время, когда больше всего на свете хочется схватиться руками за жаркий осколок чужого умения-солнца и попытаться превратить его в часть себя. Заставлять себя действовать медленно и обдуманно, когда хочется все побыстрее закончить, желательно одним ударом. И чтобы яркая вспышка была. И гром.

А ведь смирение появилось только в тот момент, когда он осознал, что отныне он командир и отвечает словом и действием не только за себя. До этого он мог себе позволить быть шумным и бестолковым раздолбаем.

Интересно, кто именно сумел в нем рассмотреть где-то глубоко упрятанное смирение? Не Хатахан. Хатахан к тому моменту давно уже не был командиром и не жил во Втором Верхнем.

— Теперь о тебе, — попытался произнести как можно добродушнее Ленок. — О твоем мире. Твой мир ужасен. Он был плох еще в тот момент, когда ты был просто человеком, без всякого демона. Тебя ведь тогда кто-то любил, кто-то ненавидел, кто-то тобой восторгался. Нужно было просто оттолкнуться от этого и пригнуть выше себя. Это возможно, у меня ведь получилось. Так нет, тебе хотелось много и сразу, и ты променял этот мир на демона. Демона жрущего тебя изнутри, я же вижу. Скольких тебе пришлось убить, чтобы приостановить поедание тебя самого? Не помнишь, да? Оно того стоило? Что ты хочешь получить, завершив это безумное жертвоприношение?

— Я стану богом, — осклабился недодемон. — Вечноживущим, неуничтожимым и я буду над вами хохотать.

— Не будешь, — отмахнулся Ленок. — Если Щенок Арая прав, тебе будет подвластен какой-то из нижних пределов, потому что вверх таким способом не пробиться. Рассказывал он мне, как становятся божеством, жертвовать нужно вовсе не обладателями силы. Пожертвовать следует собой и врагом. Как-то так. Если я правильно понял.

— Ты враг.

— Нет. Я противник, это другое. Не важно. Ты можешь стать божеством. Точнее, тварью повелевающей демонами. Если я хоть что-то в этой жизни понимаю, после этого в каком-либо из верхних пределов ты задержаться надолго не сможешь и будешь здесь очень уязвим. Убить тебя, наверное, будет невозможно, но оно и не нужно. Раны богов никогда не заживают. А ты будешь очень уязвимым богом. Весело, правда?

— Уничтожу, — прорычал недодемон.

— Угадал, да? Твой демон это ведь знает. Но лучше поговорим о другом. О твоем мире. В котором ничего нет. Бесконечные смерти и демон, которому нужно есть. Демонам всегда нужно есть. Занятно, правда? Ты променял не лучший из человеческих миров на вечный голод. А все почему? Все потому, что ты идиот. Я это понимал, даже когда был совсем юнцом, младше Щенка Арая. Думаешь, Хатахан тебя вызвал из-за того, что хотел получить плащ? Ему плащ не нужен был, он от него избавился при первой же возможности. Понимаешь, он слишком добр. Он пытается всех спасать. Сектор и людей от тебя. Тебя он спасал от власти. Наверное, надеялся, что ты повзрослеешь и что-то поймешь. Подчиненные — это всегда ответственность. Рядовые секторов предназначены вовсе не для того, чтобы было кому принести выпивку командиру и умереть во славу его. Вообще командир, который позволяет своим подчиненным так легко умирать — очень плохой командир. Репутация и опыт, понимаешь? Репутация командира и опыт бойцов. Вот эти две вещи и делают сектор сильным и уважаемым. А вовсе не количество убитых тварей из разлома. Вообще это количество должно быть несравненно больше, чем число людей погибших при этом. Просто потому, что тварей, как и демонов бесконечно много. А нас все еще очень мало. Понимаешь? Все предельно просто. Для того чтобы что-то получить, нужно что-то равноценное сделать. Тебе. А не твоим подчиненным.

— Жалкий философский бред.

— Жалкий? — Ленок улыбнулся искренне. — Глупый болван. Я со своей философией командир, один из лучших даже среди командиров. А ты ходячая еда демона. Да, забавно. Очень забавно. Мы все это время ловили еду демона.

— Ты издохнешь, — прошипели в ответ.

Леноку даже показалось, что прошипели в два голоса. Словно одновременно заговорили оба обитателя тела.

— Ты это уже говорил.

Недодемон застыл, напрягся, а потом злобно оскалился.

— Ты меня отвлекал, — потусторонне произнес он. — Как наивно. Думал, я не почувствую их прихода?

— Самую малость отвлекал, — признался Ленок. — Ты ведь их почувствовал только что, когда они почти пришли. А не тогда, когда у тебя была бы еще уйма времени, чтобы подготовиться.