Дверь тира распахнулась позади меня, но окружающий мир утратил четкие очертания, стал похож на не слишком реалистичный сон. Я не двигалась с места и не могла повернуть голову. Кто-то обошел меня справа и встал передо мной. Я даже не удивилась, когда поняла, кто это.
Феликс Вон обеими руками держал свой любимый «хеклер-и-кох», но на этот раз к стволу был прикручен глушитель. Ступая мягко и неслышно, он подошел к Рейнольдсу и тут только заметил зияющую в его голове рану. Остановился, наклонился, равнодушно осмотрел тело. Выпрямившись, отключил армейские рефлексы и неторопливо натянул маску цивилизованного человека.
— Ты? — спокойно спросил Вон.
— Да, — ответила я каким-то чужим голосом. Мне вдруг стало трудно даже сохранять вертикальное положение. Правая нога тряслась от напряжения, слишком долго я опиралась на нее всем весом. Только сейчас я осознала, что каждый вдох каленым железом прожигает легкое.
— Полагаю, тот, что лежит на складе, — тоже твой?
Значит, вызывать врача поздно…
Я промолчала, но Вон кивнул, как будто услышал ответ. Под его жестким, пронизывающим взглядом с меня опали все защитные оболочки, обнажив мою истинную сущность. Я в смущении отвела глаза, а Вон сел на корточки, чтобы поближе изучить лицо Рейнольдса.
— Хороший выстрел, — негромко, от души похвалил он наконец. — Отличная работа.
Услышав комплимент из уст этого человека, я ощутила невыразимое отвращение к собственным поступкам. Меня затошнило. Поспешив отвернуться от Вона, я нечаянно перенесла вес на раненую ногу. И полетела на пол.
Однако удариться не успела — Вон с удивительным проворством подхватил меня. Мне стоило бы поблагодарить его, но вместо этого я стала вырываться, неуклюже и бестолково, пока не иссякли последние силы. Это случилось очень скоро, так что Вону не пришлось особо напрягаться.
Я прильнула к грубой, шершавой ткани его куртки и закрыла глаза. От Вона пахло дымом и гаультерией. Все лучше тяжелого медного запаха крови Рейнольдса. Краем помутненного сознания я уловила шаги — торопливые, кто-то бежал. Вон немного отстранился и крикнул, что мы здесь. Секунду спустя дверь с грохотом распахнулась — и тотчас же Шон освободил меня из объятий Вона и взял на руки так легко, словно я ничего не весила. Я не сопротивлялась. Во-первых, боевой дух меня покинул, во-вторых, самостоятельно я и шагу не могла сделать.
Шон посмотрел в сторону и задержал взгляд на трупе.
— Рейнольдс?
— Да, — онемевшими губами выговорила я. — Элла была у него. — Прозвучало это как жалобное оправдание.
Шон кивнул, поняв больше, чем я озвучила.
— Ты поступила правильно, Чарли, — сказал он, и в тот момент я, кажется, почти поверила ему.
Шон вынес меня через склад в торговый зал. Вон, не вдохновленный перспективой остаться наедине с двумя мертвецами, последовал за нами, прихватив по пути мой костыль. Мы двигались тем же путем, которым ушли Мэтт с Эллой, то есть мимо обмякшего тела очкарика. Он так и сидел, прислонившись к одному из сейфов с оружием, только руки безвольно упали на колени. И все так же смотрел в никуда, только теперь на него оттуда в ответ пялилась вечность. Я отвела глаза.
В магазине обнаружились знакомые лица — мальчики Вона, сцапавшие меня у отеля «Уайт-Маунтин». Они слонялись туда-сюда с пистолетами в руках и заметно нервничали. Фрэнсис Нигли сидела на корточках возле Эллы, помогая Мэтту вытирать бумажными полотенцами кровь с лица и одежды дочери. Девочка уже почти затихла, лишь тихонько хныкала, но, увидев меня, как по сигналу завыла снова.
Мэтт бросил на меня взгляд, сердитый и извиняющийся одновременно, сгреб Эллу в охапку и унес в один из кабинетов за прилавком, захлопнув за собой дверь. С глаз долой — из сердца вон.
Нигли встала, всмотрелась в меня спокойно и внимательно. Наверное, прикинула, что же я должна была сделать на глазах у ребенка, чтобы вызвать такую реакцию, и тут же почти обо всем догадалась.
Шон поставил меня на ноги возле офисного кресла; я рухнула в него, наклонилась вперед и уперлась локтями в колени, устало потирая ладонями лицо. Мои руки пахли порохом, потом и кровью. Правая действовала медленнее и более неуклюже. Я опустила их и подняла глаза на Шона и Нигли, которые, похоже, только этого и ждали.