Всего несколько недель назад жизнь в Комтусуке текла тихо и безмятежно. Все изменилось, когда строительная компания «Редхук» приобрела у престарелого владельца небольшой участок земли. Индейцы племени абенаки немедленно выразили протест против его застройки, заявив, что здесь расположено старое индейское кладбище. Археологические раскопки не выявили никаких человеческих останков. Однако Эз Томпсон, предводитель местных индейцев, утверждает, что раскопки проводились недостаточно добросовестно. «Конечно, я не рассчитываю, что представители строительной компании располагают информацией относительно наших кладбищ, — заявил он. — Но кто позволил им упрекать меня во лжи, когда я указываю, где похоронены мои предки?» «Кто дал им право переписывать историю моего народа? — добавляет Уинкс Улыбающийся Лис, один из протестующих. — Компания „Редхук“ хочет хозяйничать на этой земле. Но событий, которые произошли в городе в последнее время, вполне достаточно, чтобы понять: кому-то это не по душе».
Перечень удивительных событий растет с каждым днем, свидетелями их становятся даже люди, живущие за много миль от спорного земельного участка. У Эйба Хаппинворта, владельца небольшого магазина, уже вошло в привычку каждое утро сметать лепестки роз со своего крыльца. «Они падают всю ночь, словно снег, — сообщает он. — Утром, когда я выхожу, все вокруг сплошь усыпано лепестками. При этом на три мили вокруг нет ни одного розового куста». Аве Морган пришлось отвезти своего двухлетнего сына в Берлингтон, на консультацию в больницу Флетчера Аллена. Дело в том, что, проснувшись однажды утром, мальчик заговорил по-португальски, хотя никто из членов семьи не знает ни единого слова на этом языке. Малыша подвергли всестороннему обследованию и не выявили ровным счетом никаких патологий. Спустя несколько дней все вернулось на круги своя: малыш внезапно утратил способность говорить по-португальски. В настоящее время он изъясняется на родном языке, на котором пока знает всего два слова: «мама» и «молоко».
Далеко не все жители города готовы смириться с происходящим. Более шестисот подписей было собрано под петицией, переданной Роду ван Влиту, представителю компании «Редхук». Мистер ван Влит отказался прокомментировать ситуацию. Он неоднократно опровергал все слухи о паранормальной активности в городе как несостоятельные.
Однако нам известно из достоверных источников, что на самом деле он далек от подобной уверенности. Согласно информации, которой мы располагаем, компания «Редхук» обратилась к услугам специалиста, исследующего сверхъестественные явления.
Разумеется, горожан мало волнуют как намерения компании «Редхук», так и протесты индейцев абенаки. «Все, что я могу сказать, — мне это надоело, — заявил мистер Хаппинворт, на минутку отставив в сторону метлу, которой он смахивал с крыльца лепестки. — И я не сомневаюсь: вскоре произойдет нечто ужасное».
Мередит никогда не встретит достойного мужчину, гласил закон Вселенной, неизменный и не подлежащий обжалованию. Коллеги, которых она подавляла мощью своего интеллекта, явно ее побаивались. Свидания вслепую тоже не приносили результата. В последний раз подобное свидание ей назначил актер, с которым ее бабушка познакомилась в парке. В ресторан этот чудак явился в костюме Гамлета. «Уйти или не уйти — вот в чем вопрос», — подумала Мередит и решила спастись бегством. После этой сокрушительной неудачи бабушка неоднократно вручала внучке записки с телефонными номерами других претендентов на ее внимание: владельца похоронного бюро, ветеринара, остеопата. Все эти телефоны Мередит теряла, так ни разу и не позвонив. «Прежде чем умереть, я хочу понянчить правнуков». Эту фразу Руби повторяла, как по расписанию, не менее двух раз каждую неделю.
— Но у тебя же есть правнучка, — напоминала Мередит.
— Я хочу, чтобы у моих правнуков был отец, — уточняла Руби.
Когда бабушка в очередной раз нашла подходящего кавалера — тот в свободное время работал волонтером, помогая одиноким старикам, — Мередит поняла, что сопротивление бесполезно. В результате она сидела за столиком напротив Майкла Дежардена и пыталась убедить себя, что все не так плохо, как кажется.