Пленники стояли, помертвев. До них донеслось каждое слово. Он окинул людей сытым взглядом и выпустил волосы. Ким брякнулась в грязь. Из глаз женщины хлынули слезы, и вместе с ними на Кориона накатило облегчение. Всё, что кипело, бурлило и требовало уничтожения – весь этот яд выплеснулся, и внутри воцарилась блаженная пустота.
- Это была очень глупая выходка, миссис Стенли. Вы проиграли. Так ведите себя достойно до самого конца.
Если бы она была эльткой, то от этого взгляда не спас бы и плащ алхимика. Корион выпрямился и не оборачиваясь пошёл в замок. Он очень устал. Вместе с яростью выгорели и последние силы. Все прожитые сто тридцать семь лет навалились на плечи неподъемным грузом, словно он и не эльт вовсе, а человеческий старик. Да, это был бесконечно длинный день. Запереться бы в своих покоях, упасть на кровать и отключиться, но у него осталось одно важное дело, которое он никак не мог завершить вот уже тысячу лет.
У палаты Вадима его встретила Элиза. Она металась под дверью, заламывая руки, и явно ждала только Кориона – слишком радостно кинулась навстречу.
- У меня две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
Корион вздохнул и посмотрел на целительницу. Не понравился ему этот преувеличенно бодрый тон.
- Поняла-поняла! – замахала она руками. – В общем, целителям удалось запустить сердце. Вадим даже сам дышит!
Какое-то невероятное мгновение Корион парил в облаках чистого, незамутнённого счастья. Живой! Дышит!
А затем Элиза сдёрнула его с небес на землю:
- Но он впал в кому, и разбудить его не получается.
Корион привалился к стене. Ноги почему-то отказались держать.
- Какой прогноз? Сколько… Сколько он пробудет в таком состоянии? – прохрипел он.
Кома. Это был приговор. Современная медицина не умела возвращать ускользнувшее сознание. Корион столько раз видел, как прооперированные бойцы уходили в вечный сон и просто угасали. Конечно, кто-то возвращался, но это было всё равно что игра в русскую рулетку. Стрельнёт или не стрельнёт...
- Никто не знает. Он может проснуться как через час, так и… – Элиза помялась, но закончила: – При должном уходе это может длиться и десятки лет. Но он жив, Корион, и это главное! Надежда есть!
Колени всё-таки подломились, и Корион сполз на каменный пол.
- Он жив! Надежда есть, Корион. Он может очнуться в любой момент! – тараторила Элиза, повторяясь. – Надежда есть!
Да. И пока Вадим дышал, Корион сделает всё, чтобы он очнулся. Седьмой столько раз подводил своего жреца, столько раз убивал его самыми разными способами, что иначе поступить было просто невозможно. Хотя бы раз, один-единственный раз, но он поможет выжить. Он дал Слово.
Даже если на это потребуются десятки лет.
Гребень со скифским оленем тяжело оттягивал карман. Он всё ещё ждал.
Где-то за туманами запределья богиня замешивала тесто.
- Так или иначе… Или так… Или иначе… – улыбалась она, глядя в окно.
Под окном стояли пчелиные улья, и пчелы деловито сновали по саду. Им нужно было собрать нектар с нежных яблочных цветков и снова выкормить её любимое дитя.
Эпилог, или Двадцать лет спустя.
Двадцать лет. Для человека – целая жизнь, для эльта – короткий промежуток времени, и лишь пара минут для бессмертных.
Златовлас и Альвах рассчитали верно. Стоило лишь выставить людям ультиматум и прекратить поставки лекарств с магокристаллами, как те устроили тотальную чистку. Разумеется, это случилось не сразу. Поначалу люди даже обрадовались, ведь вместе с эльтами исчезла и Служба Контроля. Обретя свободу, учёные устроили самый настоящий научный бум. Разработка новых методов лечения, лекарств, энергетики… Но эйфория быстро сошла, когда стало ясно, что экологически чистые электростанции не покрывают и половины затрат. Нехватка моментально породила космический рост цен, и привычно комфортная, вполне сытая жизнь вдруг стала привилегией богачей.