- Илмари!
Он чуть ли не вприпрыжку выскочил следом за Овто и Волхом и с хохотом втащил в дом охапку воздушных тканей. Покружил по комнате, поставил на пол – и облако тканей обернулось худосочной девушкой из породы тех счастливиц, которые застывают в молодости, едва перешагнув порог двадцатилетия. Роскошные, собранные в сложную прическу волосы по густоте ничуть не уступали шевелюре Златовласа, черты лиц и движения тел дышали той схожестью, какая бывает только между соплеменниками. Закутанная в замысловатый ворох тонких и невесомых одежд, которые следовали за каждым её движением, с жемчужными каплями затейливых украшений – она казалась эфемерным сказочным видением, которое промахнулось мимо тома «Властелина колец» и угодило прямиком в сборник народных сказок.
- Тэ фэалонхлу этиоханмо, Юхифоатэнчхаэ, - выдохнула она, обняв Златовласа, запуская руки в его волосы, и коса тут же распалась, заструилась по её рукам жидким золотом, сплетаясь с фиолетовыми прядями в причудливую сеть.
«Мы целое, идущее из срединного, родич-Златовлас», - загудело у меня в висках странное эхо.
Злат прикрыл глаза, коснулся щекой виска сестры и ответил:
- Тэ фэалонхлу этиоханмо, Элиомаоноричхаэ.
Они слились в объятьи и застыли посреди комнаты. И в их позе, в том, как они прикасались друг к другу, было что-то невероятно интимное. Я невольно отвела взгляд, покраснев. Зоя чрезвычайно заинтересовалась узором ковра, а наши мужчины и вовсе поспешили выйти. Не смутился лишь Змей, для разнообразия принявший человеческую форму. Он скрестил руки на груди с самой кислой миной на свете и громко откашлялся, когда объятье затянулось. Илмариона отшатнулась. Её волосы выскользнули из прядей Злата и снова собрались в аккуратную прическу.
- Как ты? – бросив взгляд на Змея, она погладила Злата по щеке.
- Хорошо, - Злат поцеловал её ладошку и улыбнулся. Их глаза сияли. – Тебя увидел, и совсем хорошо стало. Альвах тоже скучает по тебе. Он сожалеет, ты знаешь?
- Я знаю. Он понял, что ошибался. Сколько будет длиться его наказание?
- До тех пор, пока он сам не решит его закончить. Пойдем, я тебя провожу.
Она потянула его из избы, Змей шагнул следом за ними, и я очнулась.
- Эй, куда?
Кайракан перехватил меня за плечо.
- Не волнуйся. Ты всё равно не сможешь указать ему путь. У них своя тропинка.
- Но…
Я растерянно посмотрела на него, на Змея, который шел за Златовласом след в след. Разве смысл был не в том, чтобы их разделить?
- Не мешай, - с нажимом сказала бабуля. – К тебе претензий не будет.
- Но как же… Я же обещала… - пролепетала я, беспомощно наблюдая в окно за тем, как брат и сестра садятся на огромную белую кобылу, будто сотканную из тумана, а Змей оборачивается гадом и прячется в ухоженном хвосте.
Илмариона поднесла руку к груди и вынула из её глубины лепесток огня. Пламя весело затанцевало, осветило перед ними старую утоптанную дорогу до самой реки. Злат сплел их пальцы, аккуратно взял огонёк в горсть, и девушка опустила руки, ухватившись за гриву. Мягко толкнула пятками бархатные белые бока, и лошадь неспешно пошла в глубину тумана, управляемая уверенной рукой. Молочная мгла сомкнулась за их спинами, в какой-то момент девичий силуэт соскользнул с кобылы, плеснула река – и всё исчезло.
Глава 12. Возвращение
Когда Альвах не появился не только на завтраке, но и вообще из покоев не вышел, профессор Хов что-то заподозрил. Я же, справедливо полагая, что прерывать встречу братьев – только хуже делать, всеми силами старалась его отвлечь и занять делом. Очень кстати вспомнились слова про капище в лесу.
- Сэр, а покажите, а? – тоном незабвенной Лены Воробей, которая упрашивала её взять, ныла я. – Проводите, а? Я один не дойду! Там страшно, вдруг я заблужусь?
Хов смотрел на меня с высоты всех своих ста тридцати с хвостиком лет снисходительно и устало. Боги, что это были за глаза! «Ты думаешь, что можешь обмануть меня? Манипулировать мной? Я вижу все твои потуги насквозь, они жалки и неумелы, но поскольку мне на тот свет спешить не хочется, я, так и быть, подыграю», - говорил этот взгляд.
- Пойдемте, мистер Волхов.
Он потянулся и набросил на плечи накидку, этим незатейливым движением вышибив из меня дух. Пляж, песок, море, толпа полуголых нелюдей – всё это сглаживало впечатление, и я не слишком отреагировала, когда Хов небрежно скинул одежду и развалился на шезлонге в одних купальных шортах. Да и не сказать, что у него было сложение суперзвезды или атлета, нет. Какие могут быть мышцы у алхимика, который ещё несколько месяцев назад страдал от истощения? Да и на молочную кожу загар вовсе не ложился. Острые ключицы, безволосая грудь, такие же безволосые руки и ноги, блестящие от крема – лёжа он напоминал белую тропическую лягушку, несуразную и смертельно ядовитую. Но только стоило ему шевельнуться: взять в руку стаканчик с коктейлем или потянуться за чем-нибудь, вот как сейчас – и меня сразу же бросало в дрожь. Эта бездумная, врождённая грация, таящая в себе тягучую силу, готовую в любой момент сорваться в бросок… Опасная, змеиная грация. Но в отличие от дедули, от которого хотелось убежать подальше, профессор вызывал во мне абсолютно противоположные чувства. Мистика какая-то.