Теперь уже мы все по-настоящему испугались. Мы смотрели на Ли, как будто ожидали, что он каким-то чудесным образом найдёт объяснение. А он просто покачал головой.
— Я не знаю, — сказал он. — Давайте поедем к Гомеру.
Но с «лендровером» получилось так же, как с радиоприёмником. Я с такой энергией попыталась тронуть его с места, с такой силой выжала сцепление, что Кевин, всё ещё державший на руках Милли, чуть не уронил её. Машина скакнула с места, как кенгуру, и замерла. Я буквально услышала голос бабушки: «Чем больше торопишься, тем хуже получается».
Я глубоко вздохнула и повторила попытку, на этот раз спокойнее. И получилось лучше. Мы выехали из ворот и поехали по дороге, а я сказала Гомеру:
— Забыла кур проверить...
— Ничего, Элли, — ответил он. — Всё будет нормально. Мы разберёмся.
Но при этом он не смотрел на меня, а просто вытянулся вперёд на сиденье, тревожно всматриваясь через ветровое стекло.
Дом Гомера находился примерно в полутора километрах от нашего.
Подъезжая, мы хотели увидеть там лишь одно, только одно — движение.
Но его не было. Когда мы проезжали мимо загона для скота, я нажала на сигнал, заставляя его буквально реветь, пока наконец Ли не произнёс настойчиво из-за моей спины:
— Не надо, Элли!
И я снова побоялась спросить почему, но сигналить перестала. Мы резко остановились перед парадной дверью, Гомер стремительно выскочил из машины и побежал к дому. Он распахнул дверь и закричал:
— Мама! Папа!
Но ещё до того, как я спрыгнула с водительского сиденья, тишина в доме послужила мне ответом.
Я пошла к двери. И тут же услышала, как заработал мотор «лендровера» за моей спиной. Я обернулась. За рулём сидел Ли. Я наблюдала за ним. Он был ужасным водителем, но всё-таки сумел сдвинуть машину с места и отвести в тень под огромным старым перечным деревом, за большим водяным баком. И тут внезапно мне вспомнились разговоры в Аду. Вдруг я всё поняла, и мне стали ненавистны эти воспоминания. Ли вылез из машины и пошёл ко мне, к парадной двери дома.
— Ли! — закричала я. — Ты ошибаешься! Прекрати всё это! Прекрати о таком думать! Ты ошибаешься!
Робин подошла ко мне и схватила за руку.
— Может, он и ошибается, — проговорила она. — Но радио... — Потом немного помолчала. — Возьми себя в руки, Элли. Пока мы не узнаем всего.
Мы вместе вошли в дом. Когда мы миновали дверь и окунулись в мёртвую тишину, Робин добавила:
— Молись, Элли. Как следует молись. Я молюсь.
Я услышала из глубины дома какой-то рёв и поспешила на задний двор. Там я увидела мрачного Гомера, пытавшегося подоить их корову. Молоко сочилось из её вымени, корова топталась на месте и ревела, когда Гомер прикасался к ней.
— Ты умеешь доить, Элли? — тихо спросил Гомер.
— Нет, Гомер, извини... Я так и не научилась. Спрошу у других.
Когда я возвращалась обратно, он крикнул мне вслед:
— Там в гостиной попугай, Элли!
— Ладно, — откликнулась я и побежала.
Но Корри уже нашла попугая, он оказался жив, хотя в его поилке почти не было воды. Мы принесли ему напиться, и попугай принялся глотать воду, как папа глотает первую порцию пива после стрижки овец.
— У вас ведь дома есть дойная корова? — спросила я Корри. — Можешь пойти на задний двор помочь Гомеру?
— Конечно, — кивнула она и ушла.
Мы все продолжали действовать с неестественным спокойствием. Я знала, как страшно Корри и остальным, как они теперь боялись за своих родных, но пока что мы ничего не могли для них сделать.
Я унесла попугая в кухню, там Ли в этот момент вешал телефонную трубку. Я вопросительно подняла брови, Ли качнул головой. Через мгновение в кухню вошёл Гомер.
— Там, в конторе, есть вэ-эр, — сказал он, ни на кого не глядя.
— Что за вэ-эр? — спросила Фай.
А я и не заметила, что она стояла в дверях кладовой.
— Высокочастотная рация, на случай пожаров, — коротко ответил Гомер.
— А ею можно пользоваться? — спросила Робин.
— Не знаю, — бросил Гомер. — Кто вообще что-то знает?
Мне ужасно хотелось всех убедить в том, что всё на самом деле не так, и я заговорила:
— Но это глупо. Я знаю, о чём вы думаете, но это же совершенно невозможно. Абсолютно невозможно. Такого просто не бывает, только не здесь, только не в этой стране! — И тут с внезапно вспыхнувшей надеждой я кое-что вспомнила. — Те пожары! Они, наверное, просто борются с пожарами! Должно быть, там очень сильно горит, вот они и не могут вернуться!