- Врешь! - Иван готов был убить секретника.
И тот понял это. Он сполз с камня, встал на колени и неожиданно зарыдал - громко, всхлипывая и обливаясь слезами, будто огромный напуганный ребенок.
- Надо было его сразу убить, - тихо проговорила Света. Она стояла, прижавшись к Иванову плечу бедром.
А он сидел в той же позе, застывшим, недобрым истуканом.
- Я все выложил! - начал наконец оправдываться бледный. - За что меня убивать?! Еще, правда, болтают, что Проект финансируется не только из бюджета России, но...
- Что?!
- Синклит финансирует все работы! И вся информация утекает туда! Так болтали, но это слухи, никаких подтверждений нет!
- Все ясно! - выдавил Иван обреченно. - Теперь веди к двери!
- Пошли, пошли, - обрадованно зачастил бледный.
И быстрехонько, меленькими шажками заспешил к скале. Иван со Светой двинулись следом. Ивану все становилось понятным. Так было и прежде Мировое Сообщество частенько загребало жар чужими руками, выведывало, вынюхивало, заставляло на себя работать всех и повсюду, одних покупая, других запугивая, третьих охмуряя велеречивыми разглагольствованиями о "благе цивилизации", "едином вселенском и земном доме", "общечеловеческих ценностях". Иван знал одно, что у Мирового Сообщества были свои ценности, ради которых оно, не задумываясь ни на миг, будь у него сила и возможности, свернула бы шею всему остальному "человечеству".
Правда была в этом, а не в пустопорожней, отвлекающей болтовне о "гуманизме". Значит, и здесь так получилось - они на горбу у России пролезли в Осевое! Они хозяйничают здесь! А следовательно... "двери" и "дверцы" могут распахнуться по желанию Синклита. Не само человечество, не сорок пять с лишним миллиардов землян, разбросанных по Вселенной, будут решать свою судьбу, а кучка этих изолгавшихся и пресыщенных выродков!
Он не хотел верить в то, что происходило. Он не мог в это поверить.
Уже много веков Великая Россия была оплотом Добра и Справедливости Она одна, преодолевая трудности и тяготы, избавляясь от сонмов все новых и новых врагов, неся на своих могучих плечах чудовищную ношу всего не поспевающего за ней человечества, озаряла Вселенную, хранила Божью Свечу среди пропасти мрака и ужаса, являла собой силу созидающую и творящую, ибо сам Творец создавал детей своих и сыновей Ее по Образу и Подобию Своему творцами и созидателями. Она одна хранила мир и покой во Вселенной, не давая выродкам-разрушителям вторгаться в естественный эволюционный процесс, ибо любая революция, творимая этими выродками, есть насилие над миром, над людьми, над справедливостью... И вот теперь выродки не просто прокрались в ее огромное и доброе сердце, но и управляют ею, руками ее делают свои черные дела. Проклятье! Слишком долго он блуждал среди звезд!
Слишком долго был вдали от своей Матери! Но не в нем дело!
Самое главное в том, что все миллиарды россиян, и здесь и там, на Земле и в Космосе, ничего не знают - они попрежнему убеждены, что все незыблемо, что Великая Россия столь же сильна и добра, могуча и справедлива, что мудрые и праведные правители блюдут Ее волю и Ее чистоту! И еще страшнее, что вера в Добро и Справедливость столь сильна в сердцах этих миллиардов россиян, что невозможно их переубедить, невозможно их заставить усомниться даже в праведности помыслов избранных ими на власть! Вот так и подкрадывается смерть - внезапно, исподтишка, изнутри. Будь то смерть человека отдельного, или смерть народа, нации, страны, смерть империи...
Вползает она незримо в здоровый еще и сильный, неподвластный хворям и недугам организм - вползает вирусом, бациллой, невидимым паразитомубийцей - и начинает творить свое страшное, разрушительное дело. И убивает она. И знает, что безнаказанна будет, ибо не найдется мстителя, ибо рожденные творить и созидать не мстят... Проклятье!
- Вот здесь? - бледный остановился. - Дай мне лучемет!
- Еще чего, - окоротил его Иван.
- Тогда сам прожги круг, отсюда и досюда... - бледный махнул рукой, но сразу отдернул ее.
- Будь по-твоему!
Иван выставил регулятор на самый слабый бой. Поднял лучемет.
Полуметровый слой камня осыпался осколками, пылью, открыл глазу большой черный экран. Иван уже испытал на себе как-то действие точно такого же. Но тогда на нем кривилось и злобилось сморщенное лицо старика.
- Это и есть Дверь? - спросил он на всякий случай.
- Она самая!
- И куда мы через нее должны попасть?
- В Желтый шар.
- Что это?
- Это наша тюрьма! Нас оттуда никуда не выпускают, сволочи!
- Разберемся, что это за тюрьма, - заверил бледного Иван.
- Поздно будет. Они убьют. Лучше оставайся здесь.
Иван пристально поглядел на секретника.
- Ты что хочешь сказать, - с вызовом переспросил он, - что меня, русского, в нашем русском отделении Дальнего Поиска, посреди Великой России убьют свои же русские?
Бледный кивнул.
- Убьют, - повторил он. - И кстати, там заправляет нерусский. Его зовут Сван Дэйк.
Иван усмехнулся, качнул головой.
- Четвертый сектор Центра Ай-Тантра, Лас-Римос, Объединенное Мировое Сообщество?! - спросил он.
- Откуда ты слыхал про Ай-Тантру? - удивился бледный.
- Да вот встречал уже одного Дэйка, только его звали Рон.
- Где встречал?
- В Пристанище. Ему там хорошо, и он не собирается возвращаться в свой Центр.
- Про Пристанище я ничего не знаю, - снова зачастил бледный. - А про Ай-Тантру Сван говорил чего-то, пугал нас, говорил, дескать, там еще хреновей! И говорил, что у него там братец сгинул.
- Хоть бы они все сгинули! - не выдержал Иван. И повернулся к Свете. Сейчас мы пойдем туда!
- Я готова! - откликнулась она сразу, ни секунды не колеблясь.
- Но с тобой может случиться всякое, - предупредил Иван.
- Я знаю.
- Она не проскочит барьер! - выкрикнул бледный. - И вообще, у нас инструкция - хвост на Землю не приводить, иначе смертная казнь!
- Не ври! - сорвался Иван. - В России нет смертной казни.
- В Желтом шаре есть! Пятерых повесили при мне, на глазах! Они орали, плакали, просили пощады. А их все равно повесили. Но они никого не проводили, они просто пронесли несколько гранул сипридориума и не сдали его сразу, они забыли... всех повесили!
- Что еще за гранулы?
- Я толком не знаю, их используют в перемещателях.
- Ладно, - Иван вдруг подобрел, похлопал бледного по плечу. - Не волнуйся - повесят они тебя в Желтом шаре или не повесят, это еще бабушка надвое сказала. А я кой-кого здесь точно прикончу, если вредить будет.
Говори, что надо делать, как дверцу открыть?
Бледный засунул руку в подмышечный клапан, вытащил что-то и поднес к Ивановым глазам на ладони.
Черный кубик! Только втрое меньше. Иван даже опешил.
- Ну и что? - спросил он.
- Ничего, - ответил бледный. - Надо встать там и прижать эту штуку к коже.
- И уйдешь один? - в голосе Ивана сквозило недоверие.
- Нет, уходят все, кто стоит там.
Бледный говорил отрешенно и вяло, он будто уже был приговорен и отвечал "с петлей на шее". Его можно было понять, И потому Иван предложил:
- Если хочешь, сам оставайся здесь, а мы пойдем в твой шар.
- А это? - бледный снова разжал ладонь с кубиком. - Отдать вам? Тогда я не выберусь из проклятого Осевого! Мне уже осточертели призраки!
Словно в подтверждение его слов, молочный туман поднялся выше, лизнул вялым клочковатым языком грудь бледного - и из мельтешащей белизны выявились призрачные корявые руки, потянулись к горлу. Бледный вздрогнул, зажмурился.
- Если начинаешь бояться их, - оправдался он, - то они обретают силу, материальность... могут задушить, растерзать. Но всегда потом воскресаешь.
Боль дикая, все взаправду... Я привык не реагировать. Но иногда срываюсь.
О, если б вы знали, как я тут намучился!
- Вот и уйдешь с нами. Становись!
Иван занял место перед экраном. Он обеими руками держал Свету. Она прильнула к нему горячим телом, дрожала, не могла вымолвить и слова.
- Дай мне твою ладонь, - попросил Иван шепотом.
Она дала, он накрыл ее своей ладонью, вдавив в горячую кожу свой черный кубик, ретранс. Сжал руку покрепче, чтобы она не смогла выдернуть.