На то, чтобы покинуть лагерь противника, ушло около часа, но главное, что не удалось всполошить охрану. На выходе меня уже ждали помощники, которые надели на пленника антимагические наручники, которые всегда были у гвардейцев, ведь основную угрозу нашему Князю несли именно маги, да и практически все аристократы были магами.
На возвращение к лагерю ушло ещё пятнадцать часов, во время которых мы практически не спали и делали привалы минут по тридцать. Эльф, которого мы тащили с трудом, но поспевал за ними, хотя было видно, что держался он на пределе своих сил. Но успели мы вовремя, до активации портала оставалось ещё чуть больше суток, значит, можно успеть допросить пленных сатиров и подготовиться к атаке на портал.
Слова Алёны до меня дошли не сразу. С трудом встав, направился к лежащей рядом девушке, грудь которой была перечёркнута страшной раной, в которой были видны лёгкое и остановившееся сердце. Внутри всё упало, а мерзкий комок холода начал подниматься снизу живота, заполняя всю грудь и парализуя меня.
— Дарина, — опустившись на колени перед ней, я взглянул на стоящего рядом Олега с кристаллами живы внутри. Выхватив их, я стал направлять энергию жизни в рану девушки.
— Не надо, ты уже ничем не поможешь, это магия крови, её рану нам не заживить, — попыталась остановить меня Алина.
Но, несмотря на это, я стал напитывать рану маной, которая ещё была доступна в некоторых кристаллах. Кромки раны стянулись, но зарастать не желали, сканируя её тело линзой, было видно, что жизнь ещё полностью не покинула это тело, поэтому я боролся до конца. Видя, что меня не остановить, рядом присела моя девушка и начала помогать мне с лечением, сказав при этом:
— Ты не понимаешь, что пытаешься сейчас сделать, её уже не спасти, ты делаешь только хуже, отпусти её.
— Нет, — с ненавистью и какой-то ожесточённостью произнёс я.
Внезапно Дарина вздрогнула и закашляла кровью, после чего попыталась дышать, но получалось это плохо. Одно из лёгких было пробито, и слышался свист.
— Константин? — еле слышно проговорила она.
— Да, не разговаривай, я спасу тебя, верь мне, — попытался обнадёжить я её, хотя понимал, что у нас ничего не выходит. По нашим лицам Дарина всё поняла, поэтому с трудом подняв руку, оттолкнула мою.
— Не нужно, я знаю, что уже умираю, оставь. Но перед уходом я должна открыть тебе всю правду.
— Не говори ничего, мы спасём тебя, у нас ещё есть жива, и ты дотянешь до того, как прибудет помощь, — попытался успокоить я её, начиная понимать, что рана не собирается срастаться, а кровь нам не остановить. Даже попытка прижечь рану не помогала. Там, где пришёлся удар, все ткани были дряблыми и не держали мои заплатки. Девушка опять начала бледнеть, а жизнь очень быстро покидала её.
— Дослушай. Я не любила тебя, всё, что между нами было, я сделала по требованию своего отца. Вначале хотела использовать, чтобы ты помог разобраться с моим ухажёром и моим женихом, а когда узнала, кто ты есть на самом деле, решила использовать твоё опьянение и подсыпала тебе порошок, когда ты был пьяным. Отец не одобрил этого, но мне хотелось привязать тебя к себе, и я думала, что это хорошая идея, но потом поняла, что врать тебе всё время не смогу. Прости, что использовала тебя в своих интригах, надеюсь, ты найдёшь ещё настоящую любовь, — произнесла девушка и закрыв глаза, оттолкнула наши с Алёной руки, которые поддерживали в ней жизнь.
Её слова стали настоящим ударом для меня, сил больше у меня не осталось, и я рухнул на землю, устремив свой взгляд в вечернее небо. Её слова ранили меня, такого от неё я не ожидал, а ведь можно было догадаться, что её интерес ко мне не так прост. Да и честно сказать, моё лицо не было красивым, а уж наличие уродливого шрама не добавляло ему привлекательности. Одна только реакция Элизабет на мою внешность должна была меня насторожить, а ведь она явно любила того Краевского, которого знала раньше.
Не знаю отчего, но после того, как услышал признание Дарины, меня просто вырубило, отправив в спасительную темноту, которой я был рад. Разбираться в своих чувствах именно сейчас я не хотел. В любом случае слова девушки сильно меня зацепили, а осознание того, что меня опять просто использовали, тяжёлым грузом легло на моё сердце.
В небольшой пещере, освещённой по периметру магическими светильниками, на полу сидел маг, одетый в серый плащ с капюшоном. Рядом с ним была нарисована огромная пентаграмма, светившаяся слабым розовым светом. Маг непрерывно повторял одно и то же заклинание, стараясь получить отклик от пентаграммы, но все его усилия были тщетны, она так и не отзывалась на его действия, хотя он щедро вливал в неё свою ману.