Впрочем, каждый ощущал потребность “участвовать”. Многие патриотически настроенные граждане добровольно возлагали на себя обязанности защитников национальной безопасности. Если кто-то случайно пользовался фонарем при затемнении или, упаси Бог, говорил с иностранным акцентом, тут же расползались слухи и поступали сообщения о зловещей пятой колонне. Когда 31 мая убрали сигнальные посты, чтобы затруднить высадку десанта, вице-адмирал Рамсей, по горло занятый эвакуацией из Дюнкерка, получил огромное количество донесений, авторы которых требовали незамедлительно информировать Адмиралтейство о бесчисленных актах саботажа в Дувре и окрестностях: протечках коммуникаций, случаях неправильной парковки автомобилей или перепродажи имущества по завышенным ценам.
Никто из “верхов” не мог точно сказать, как поведет себя недисциплинированное гражданское население, столкнувшись с разрушительными бомбежками и появлением вражеской армии на английской земле впервые за много веков. Во Франции беженцы перекрывали дороги и задерживали передвижение войск, поэтому в Великобритании было строго запрещено покидать дома, но требовалось “оставаться бдительными”.[176]
Уже первые незначительные июньские воздушные налеты вызвали волны спонтанных перемещений обезумевших от страха людей. Трудно было даже сказать, как будет работать оборона Королевских ВВС, профессиональная, но не прошедшая проверки в бою, тем более никто не мог требовать эффективных действий от добровольцев-”любителей”. У городских служб не было никакой уверенности в том, что будет функционировать связь, а также доставляться и распределяться еда. Все понимали, что голод или болезни могут быстро подорвать обороноспособность городов, расположенных на побережье.
Промышленное производство было подорвано ночными воздушными налетами. Нарастающее давление противника и постоянно усиливающееся напряжение выявили недостатки работы муниципалитетов. Но когда 19 июня военное командование рекомендовало осуществить передачу большей части функций гражданского самоуправления в руки одиннадцати региональных комиссаров (назначенных на пороге войны для обеспечения спокойной работы административного аппарата во время ненормальных условий), правительство отвергло это предложение. Не решаясь тревожить население и молясь о том, как бы не опрокинуть сложившуюся иерархию, правительство взяло на себя ответственность за риск полного коллапса системы управления и позволило продолжать работу существующим местным административным учреждениям, запуганным и запутавшимся в хитросплетении мирных и военных задач.
И первая проверка этой, сложившейся впопыхах, системы произойдет 19 июня, когда разведывательные операции Кессельринга уступят место дневному наступлению больших воздушных формирований.[177]
V. Испытание
Для взволнованных наблюдателей на Британских островах и для персонала радарных станций воздушная деятельность врага, проявившаяся в небе вскоре после рассвета в среду, 19 июня, казалась похожей на разведывательные полеты Кессельринга в предыдущие 2 недели. Мерцавшие точки на экранах радаров показывали несколько одиночных самолетов, приближавшихся на большой высоте; радиосообщения от вспомогательных морских сил говорили о движении других самолетов, летевших вблизи поверхности и недоступных радарному обнаружению; затем с наблюдательных постов стали поступать сообщения об отдельных двухмоторных самолетах, совершавших пролеты на малой высоте над берегами, — видимо, в целях ознакомления с местностью, — что они, кстати, и делали в действительности. Немцам, готовившимся осуществить вторжение менее чем через месяц, очень не хватало хороших разведывательных данных, и важнейшей задачей для них стало сфотографировать как можно больше районов, являвшихся целями предстоящей операции, не забывая, разумеется, и про предполагаемые[178] места высадки. Перехватчики 11-й авиагруппы к тому времени совершили несколько “вылазок” из Биггинхилла, Мэнстона и Хоукинга, но их действия ограничивали строгие инструкции Даудинга, который понимал, прослушивая переводы радиопередач немецких ВВС, что сражение только начинается. В течение битвы Даудинг должен был очень внимательно изучать радиопереговоры летчиков врага, хотя и он, и вышестоящее командование не могло полностью опираться на сведения, полученные таким образом. В этом англичане оказались правы.