Даже если бы английское правительство знало об инструкциях адмирала Дарлана своим капитанам (согласно этим инструкциям французские корабли должны были быть затоплены при угрозе их захвата немцами), оно не могло бы оставаться спокойным. 27 июня англичанами было без особой радости принято решение о превентивных действиях. 3 июля они начали операцию, и почти без пролития крови захватили и разоружили два старых линкора, восемь миноносцев и три подлодки в Портсмуте и Плимуте, обезвредив также линкор, четыре крейсера и три[205] миноносца в Александрии. В Оране, однако, где находились лучшие действующие части французского ВМФ (включая два современных линейных крейсера[206], Соммервилл был вынужден открыть огонь. (Первоначально он потребовал от адмирала Жансуля присоединиться к английской эскадре или взорвать свои корабли.)
Случилось нечто гораздо более опасное для перспектив войны, чем потопление линкора, нанесение тяжелейших повреждений линейному крейсеру и некоторым другим кораблям и убийство тысячи с лишним французских моряков. Чувства французов были сильно ущемлены, и национальная симпатия к Великобритании была потеряна[207]. 5 июля Франция разорвала дипломатические отношения с правительством Черчилля. Но американское общественное мнение, как и позиция многих нейтральных государств, осталось благоприятным для Англии; действия Соммервилла были признаны осуществлением тягостного нежеланного решения, храбро принятого англичанами. Это решение воспринималось как смелое выражение национальной решительности сражаться изо всех сил, невзирая на риск повторить судьбу минувших и развалившихся союзов. Несмотря на традиционное чувство сострадания к Франции, общественное мнение США при этих известиях склонилось на сторону Великобритании. В то же время английское Адмиралтейство вздохнуло с облегчением: его военные силы в Средиземноморье могли теперь сконцентрироваться на очистке моря от итальянских кораблей, будучи уверенными в том, что французский флот не осмелится свободно покидать порты. Если первую битву при Па-де-Кале можно было назвать фиаско, то начальный этап Средиземноморской кампании представлял собой уверенную победу англичан.[208]
VI. Предположения и планы
Ганс Ешоннек, начальник штаба ВВС Германии, 30 июня встретился с Кессельрингом на командном пункте Второго воздушного флота, расположенном среди утесов Виссанта. На эту встречу был приглашен и Шперле, командующий Третьим воздушным флотом.
Наблюдая Ла-Манш и бушевавшее вдали сражение, высшие командиры “Люфтваффе” обсуждали текущую ситуацию и проблемы подготовки ВВС к вторжению. К их удивлению, Кессельрингу было почти нечего им продемонстрировать. Колонна английских судов ночью пересекла пролив, но утренняя разведка показала, что корабли избегали Па-де-Кале и отплывали в другие воды. Над Хайтом немецкие самолеты попали под удар английских истребителей и понесли потери, причем англичане показали абсолютное нежелание преследовать “мессершмиттты” до дома, что раньше было их привычкой. В результате этого боевого столкновения немецкие истребители прекратили “свободную охоту”.
Радиопеленгационная наблюдательная служба генерала Г.Мартини перехватила сообщение диспетчеров RAF, которые приказывали своим летчикам прерывать сражения.[209]
— Необходимо, — заявил Кессельринг, — обнаружить новые цели, которые враг будет вынужден защищать.
С этим никто не спорил, однако Ешоннек опасался, что слишком явное давление встревожит англичан и демаскирует подготовку вторжения. Конечно, рано или поздно все раскроется, — буквально через пару дней к западным портам двинется колонна транспортных кораблей. Но пока следовало приложить все силы для обеспечения секретности.
Руководители ВВС Германии проанализировали баланс сил в воздушной войне. Более всего их сейчас интересовали английские радарные установки дальнего обнаружения (которые были лучше германских) и эффективные способы наземного управления истребителями RAF. Вообще говоря, штаб Геринга недооценивал эффективность системы наведения, считая, что ее возможности ограниченны и что она, отнюдь, не является необходимым элементом централизованного использования авиации. Немцы осознавали, что их превзошли в данном аспекте техники, но не придавали этому большого значения: они знали о существенных неполадках в английской системе раннего оповещения. Во-первых, германские низко летавшие самолеты часто преодолевали зону обнаружения незамеченными. Во-вторых, искусные маневры самолетов “Люфтваффе” вызывали замешательство наземных диспетчеров, которые начинали посылать английским истребителям безумные приказы и контрприказы.
207
Так и хочется спросить, с чего бы это? Неужели с того, что бывший союзник вероломно напал на французские военно-морские базы убил 1397 человек, искалечил еще 351 моряка, захватил два линкора (не считая мелких судов), потопил или разрушил еще четыре, практичски лишив Францию флота?