К удивлению боярина, его дружинники, вчера заприметившие тайного врага, точно указали место. Они запомнили расположение деревьев и камней и сейчас словно видели перед собой красный крестик на карте, указав на нужные кусты.
– Вот здесь они вчера копошились, – уверенно заявил один из них, косая сажень в плечах, – да вон и следы от копыт…
– Хм, – пробормотал Евпатий, разглядывая многочисленные следы, – может, и правда степняки пожаловали.
И махнув рукой, добавил:
– Ищите схрон. Надобно глянуть.
Порыскав недолго, ратники легко отыскали свежие следы на земле под кустами, а затем, похватав мечи, принялись ими разрывать берег, ибо других инструментов не нашлось. Лопату Захар по пути из Рязани прятал под попоной, а вчера, на обратной дороге, выкинул в какой-то ручей. Коловрат ему сам приказал, чтобы не было вопросов. Глядя на все это, боярин вспомнил свои вчерашние усилия по маскировке схрона и загрустил, отгоняя мрачные мысли.
Вскоре ратники разрыли первый схрон, из которого извлекли на свет божий длинный сверток. Он был плотно упакован в кожу, а сверху обмотан холстиной, как и рассказывал вчера Ратиша. Осторожно развернув, русичи обнаружили внутри почти дюжину копий средней длины, с десяток кистеней, пять коротких луков и колчан со стрелами. Во втором схроне, что обнаружился неподалеку, лежали изогнутые сабли и луки со стрелами. Затем отыскался схрон с топорами и мечами. Ратиша вынул одну из стрел и внимательно разглядел наконечник, потом осмотрел другое оружие.
– Не наши это стрелы. И луки тоже, – заявил он вскоре. – Да и сабли. Степные. Похожи на половецкие.
– Ну, вот тебе, бабушка, и купцы заезжие, – присвистнул от удивления боярин, – это как же они сюда столько оружия протащили в обход наших кордонов?
Тот растерянно пожал плечами. Но Евпатий ответа и не ждал, он уже принял решение. А посмотрев на Ратишу, коротко приказал:
– Двоих здесь оставь. Тех самых, что врагов углядели. Вернемся в Рязань – награжу обоих. С остальными едем на кордон. А потом в погоню. Далеко не уйдут. Хочу лично побеседовать с этими купцами заезжими, что такие гостинцы к нам привезли. Потолковать о том о сем.
Ратиша покачал головой. Словно хотел намекнуть старый следопыт, что догнать их будет уже невозможно, вчера еще ушли. Но перечить не стал. Одного взгляда на тысяцкого было достаточно, чтобы понять: он уже взял след и ни за что не отступится.
Глава третья
Погоня
Еще не наступил полдень, а они уже переправились обратно на этот берег и скакали во весь опор по лесной тропе, что петляла вдоль него. Ратиша по едва заметным следам определил, что незваные гости идут пока по этому берегу в сторону Рязани.
После визита на кордон их отряд пополнился еще десятком ратников, которых рязанский боярин и тысяцкий временно зачислил в свое небольшое войско, пользуясь собственной властью да именем князя Юрия. Впрочем, особо давить на местного сотника не пришлось, тот прекрасно знал самого Коловрата, даже не так давно еще служил обычным ратником под его началом в сотне Белояра, пока служба ратная не вознесла его самого за воинские умения на новый пост и не забросила на этот отдаленный кордон. Имя он носил тоже как нельзя лучше подходящее к этому месту – Держикрай[1].
– До недавних пор у нас все было тихо, Евпатий Львович, – поведал ему утром после встречи сотник Держикрай, от сотни которого здесь находилось уже не более половины ратников.
Остальных он, едва прибыв сюда, отправил на два других кордона, еще ближе придвинутых к верховьям Мокши и Воронежа. Оттуда, с дальних рубежей державы князя Юрия, гораздо чаще приходили весточки о нарушителях границы то мордвой, то половцами, то лихими людьми, которые прятались по лесам в неизвестном количестве. Все кордоны стояли на пересечениях лесных и водных путей, связаны были меж собой тайными тропами, по которым порубежники могли с гонцом быстро передать весточку друг другу, а то и в саму Рязань. По земле или по воде, это уж как придется. Так что о любом набеге на приграничные земли в Рязани могли знать уже через два дня, если скакать без роздыха. Только в случае с кочевниками, подумал боярин, это не всегда помогало. Они сами двигались с такой скоростью, что могли быть под стенами столицы княжества даже раньше гонцов. Впрочем, это если они разведали все пути и двигались без обозов. Да еще летом. А иначе путь от южной границы до сердца княжества мог растянуться на неделю, а то и поболее. Проезжих дорог ведь почти не было.