Чехов и Сулу, подпрыгнув, заговорили одновременно:
– Звездный Флот запрещает смертную казнь…
– Есть только одно исключение…
– Никто из офицеров "Дерзости" не нарушил Основной Приказ…
– Все мои старшие офицеры повернулись против меня, – ответил Кирк/Дж. – Всю ответственность я беру на себя. Приговор будет исполнен немедленно. Охрана, отведите их на мостик.
На своих постах были только Юхэра, Сулу и Чехов, да и за ними постоянно следила охрана. Они продолжали работать, хотя и выглядели подавленными. Наконец Сулу произнес:
– Капитан должно быть сошел с ума, если думает, что казнь поможет ему.
– Капитан Кирк, даже если бы сошел с ума, никогда не применил бы смертную казнь, – возразил Чехов. – Должно быть Спок прав, это не может быть капитан.
– Какая разница, кто он, – спросила Юхэра. – Неужели мы собираемся позволить ему провести казнь?
Чехов сжал кулаки.
– Что мы можем сделать, если за ним стоит охрана?
– Попытка – не пытка… – начал Сулу.
Их беседа была прервана, когда на мостик вошел ликующий Кирк/Дж. Он начал говорить так быстро, что проглатывал концы предложений.
– Лейтенант Юхэра, проинформируйте все подразделения. Пусть каждое пришлет представителя на казнь, которая будет проведена в ангаре. Мистер Чехов, как далеко до колонии Венеции?
– Выходим на дистанцию сканирования.
– Вычислите координаты орбиты. Мистер Сулу, переходите на орбитальный полет, как только расчеты будут закончены.
Подтверждений не последовало, никто не шевельнулся. Кирк/Дж посмотрел на офицеров.
– Вы получили приказы.
Никакой реакции.
– Вы получили приказы. Вы должны повиноваться, иначе будете обвинены в мятеже, – его голос потерял мужской тон и стал повышаться. – Подчиняйтесь мне, иначе… иначе…
Затем он неожиданно пошатнулся, словно потерял равновесие, и обессилено рухнул в кресло. На секунду его тело искривилось, а затем обмякло, взгляд потерял осмысленность.
Все вскочили, как по тревоге, но это продолжалось лишь мгновение. Затем Кирк/Дж встал из кресла и буквально пополз к лифту.
Доктор Кулеман был один в медицинской лаборатории, когда Кирк/Дж выскочил из лифта.
– Кулеман, обмен слабеет.
– Что случилось?
– На мгновение я была с пленниками. Я не хочу снова становиться Дженис Лестер. Помоги мне избежать этого.
– Единственный способ – смерть Дженис Лестер. Ты должен провести казнь.
– Я не могу, – ответил Кирк/Дж. – Команда бунтует. Ты должен убить ее для меня.
– Я сделал для тебя все. Но на убийство ради тебя я не пойду.
– Ты можешь сделать это для себя, – с готовностью сказал Кирк/Дж. – Если я останусь капитаном "Дерзости", ты получишь обратно свое звание врача. Я сделаю для этого все.
– Я был доволен и на Камусе-2. Мне не нужен космический корабль.
– Но если капитан Кирк не умрет, нас обоих будут судить как убийц. Это не оставляет тебе выбора.
Доктор Кулеман неохотно достал гипошприц, взял капсулу и вставил ее в обойму.
– Дай двойную летальную дозу.
– Знаю, – пассивно ответил Кулеман.
Кирк/Дж прошел к камерам. Судя по возбужденному виду женщины и потому, как остальные столпились вокруг нее, она тоже испытала обратный обмен, и готовилась сражаться, что-бы вновь дождаться его.
– Казнь скоро начнется, – объявил Кирк/Дж. – А пока, чтобы предотвратить дальнейший оговор, вы будете разведены по разным камерам. Если будете оказывать сопротивление, придется применить успокоительное, и так до тех пор, пока вы не научитесь быть сговорчивыми. Доктор Лестер будет первой. Следуйте за доктором Кулеманом.
Кулеман прошел через силовое поле; Дженис/К последовала за ним, стараясь держаться подальше. Кирк/Дж встал за ней. Через насколько шагов он громко сказал:
– Похоже, эта женщина не знает, что такое приказ.
Кулеман вскинул гипошприц, но недостаточно быстро. Дженис/К заметила его движение и обеими руками вцепилась в его руку, изо всех сил стараясь вывернуть ее.
Кирка/Дж охватила головокружение и панический страх, его тело содрогнулось и обмякло.
Тот же паралич охватил Дженис/К; она мертвой хваткой вцепилась в руку Кулемана, Затем она закричала что было сил:
– Нет! Нет! Я потеряла капитана! Я потеряла Джеймса Кирка! – а затем в дикой ярости, – убей его! Убей его!
Кирк, который первым делом отключил силовое поле камер, встретил Кулемана сокрушительным ударом.
Он повернулся к Дженис, чье лицо было искажено ненавистью.
– Убей его! Я хочу, чтобы Джеймс Кирк умер! Убей его!
Потом она болезненно, как ребенок, застонала:
– Я никогда не буду капитаном…никогда…никогда… убей его…
Кулеман, который был всего лишь оглушен, отшвырнул гипошприц, поднялся на ноги и подошел к ней. Она стала ослабевать, и Кулеман взял ее на руки.
– Ты опять такая, – начал он, – какой я любил тебя.
– Убей его, – тихо попросила Дженис с пустыми глазами. – Пожалуйста.
Спок, Маккой и Скотт вышли в коридор. Кирк по очереди обнял их всех.
– Кощей, ты можешь что-нибудь для нее сделать?
– Я хотел бы сам ухаживать за ней, – умоляюще сказал Кулеман.
– Конечно, – согласился Маккой. – Пойдемте.
И повел их в лазарет.
Кирк посмотрел вслед.
– Я не хотел причинять ей вред.
– Неизбежность, – сказал Спок. – Как иначе ты мог выжить, капитан? Не говоря уж о нас.
– Ее жизнь могла бы быть богаче, чем у любой другой, если бы… – он сделал паузу и вздохнул. – Если бы…
– Если бы она нашла, чем можно гордиться, будучи женщиной, – закончил Спок.