Обелезнэ задумчиво посмотрел на нее, но расспрашивать не стал – на данный момент есть и более важные дела.
– Король Рокуша!!! – прогремело снизу. – Что все это значит?!!
– А что, вы чем-то недовольны, зеньор главнокомандующий? – в притворном недоумении наморщил лоб Обелезнэ. – Разве не вы предложили мне выбирать любое оружие? Я выбрал пушку.
– Но ты же сказал, что будет шпага!..
– Шпага Калторанов, зеньор, Шпага Калторанов. Эта гаубица именно так и называется, можете не сомневаться. Там даже наш родовой герб нарисован. А вы полагаете, что фамильное оружие обязательно должно быть чем-то вроде кухонного шампура?.. Лично мне всегда больше нравились пушки. Но вам ничто не мешало тоже выстрелить – почему вы этого не сделали?
Серый маршал шумно засопел, безуспешно стараясь придумать достойный ответ. Остроумие не входит в число достоинств Ригеллиона Одноглазого. В ответ на удачную колкость он обычно гневно пунцовеет, мямлит что-то невразумительное, а потом часами напряженно размышляет над своей репликой.
Увы, к моменту, когда та наконец рождается, в этом уже нет смысла.
Асанте, Квиллион, Турсея, даже проклятый полуавтомат Руорк давно усвоили эту слабость двенадцатого члена Совета и с удовольствием ею пользуются. А теперь сносить подобное еще и от белокожего неколдуна?!
– Это нечестная дуэль!.. – сдавленно прохрипел Ригеллион.
– Нечестная? Что же в ней такого нечестного, скажите на милость? Или, может быть, это у меня шпага растет прямо из руки? Или, может быть, это я поднялся невредимым после пушечного выстрела в упор? Как по-вашему – у меня вообще есть шансы причинить вам хоть наималейший вред простой стальной шпагой?
– Все равно… все равно, это было подло!.. – посмотрел исподлобья Ригеллион. Единственный глаз все больше наливается кровью.
– Подло? Зеньор колдун, вы пришли в мою страну без приглашения! Пришли, чтобы убивать и порабощать моих подданных! Не жалуйтесь, что вас встречают не пирогами, а пушками!
– Выходит, королю Рокуша наплевать на святость поединка?! – взъярился Ригеллион. – Выходит, такие слова, как честь и благородство, для короля Рокуша – пустой звук?!
– Король принадлежит не себе, а королевству, – устало опустил веки Обелезнэ. – Это моя держава, и я в ответе за каждого подданного. Я спляшу голым на центральной площади и отобедаю коровьей лепешкой, если это хоть чем-то поможет вышвырнуть вас из Рокуша. Государственное благополучие мне дороже личного достоинства.
– Я требую сатисфакции, – ледяным тоном произнес Ригеллион.
– Сатисфакции вам не будет, – отрезал Обелезнэ. – А теперь подите прочь, зеньор колдун, я не желаю больше зреть вашу отвратную физиономию. У вас, кстати, повязка порвалась – прикройте чем-нибудь эту мерзость, смотреть противно.
– Хорошо же… – тихо-тихо прошипел Ригеллион, срывая повязку окончательно и открывая пустую глазницу. Боевой травмой, лишившей его глаза, он гордился сильнее, чем всеми орденами вместе взятыми. – Хорошо же, рокушские недочеловеки… Я искренне желал сохранить ваши никчемные жизни и это жалкое нагромождение булыжников… но вы сами избрали свою судьбу!
– Убирайтесь, пока я не приказал вас вышвырнуть, – холодно произнес Обелезнэ, разворачиваясь к колдуну спиной.
– Засекай время, король!!! – сорвался на крик Ригеллион. – Через полчаса ты узришь лучшее мое заклятье – Разрушителя Цитаделей!!! Вы у меня все кровью умоетесь!!!
Проревев последнее слово, маршал погрозил напоследок кулаком, запахнулся в плащ, крутанулся на одном каблуке и стремительно зашагал к своему лагерю. Рюлейко Мелодия чуть промедлила и побежала следом, стараясь сохранять дистанцию.
Она еще никогда не видела Ригеллиона Одноглазого таким взбешенным.
– Ваше величество, по-моему, он здорово разозлился… – робко подала голос Ванесса. – Наверное, не надо было его все-таки так… из пушки прямо в рожу…
– Очень хорошо, – совершенно спокойно кивнул Обелезнэ. – Я и стремился вывести его из себя. Бокаверде Хобокен не зря в свое время говаривал: «Озленный командир – что ослепший канонир: палит часто, да все по кустам». Теперь маршал серых вполне может сгоряча допустить какую-нибудь ошибку, которую никогда не допустил бы на холодный рассудок.
– Может, стоило еще разок пальнуть? – запоздало предложил комендант. – В спину бы ему, мортирицей, а?
– Он выдержал прямое попадание из Шпаги Калторанов. Значит, орудия меньшей силы ему тем более не страшны. Поберегите боеприпас, граф, он нам сейчас понадобится. Барон, ваши люди готовы?
– У меня всегда готовы, – хмуро процедил Джориан.
– Хорошо, я на вас полагаюсь. Зеньор Логмир, ступайте в лифт и отправляйтесь к главным воротам. Помнится, вы предлагали мне любопытный тактический план – теперь я дам вам шанс его продемонстрировать. С некоторыми поправками, конечно. Барон объяснит, что, где и когда вы должны делать. Заодно прихватите с собой принца Индрака с его крупнокалиберной кувалдой. Маркиза, вы займите место где-нибудь на стене, не спускайте пальца с курка, но постарайтесь сами под пули не подставляться. Все-таки война – это не женское дело…
Ригеллион Одноглазый не обманул. Действительно, не прошло и получаса, как к крепости двинулись легионы серых.
Идут по всегдашнему своему обычаю – ровными колоннами-прямоугольниками, чеканя шаг, походя сверху на геометрические фигуры, аккуратно вычерченные по линейке. Размеренно бьют барабаны, темп все нарастает, белые глаза солдат горят фанатичным огнем.