Собака за дверью, похоже, совсем обезумела. Она скребла когтями по дереву, непрерывно визжала и выла. Климптон подумал, не открыть ли ему дверь хотя бы ненадолго, чтобы успокоить Кэсси. Но понял, что это бессмысленно. Он еще какое-то время говорил ласковые слова:
— Замолчи, девочка. Успокойся. Ну успокойся. Все будет хорошо.
Он думал, что его голос приведет ее в чувство. Но она выла еще сильнее. И он наконец не выдержал:
— Прекрати сейчас же!
Он стукнул кулаком по двери.
— Да заткнись же ты, Кэсси, ради Бога!
Но собака продолжала лаять и выть все неистовее. Затем она начала дико рычать, и Климптон с горечью подумал, что Кэсси не выдержала всего случившегося и просто сошла с ума.
Он все еще стоял на лестнице, не замечая черных ощетинившихся животных, окружавших его со всех сторон. Казалось, они выползали из глубокой тени, но это была не тень, а трещина между стеной и полом, переходившая в глубокую расщелину, образовавшуюся от сдвига почвы при взрыве. Черные существа выползали из этой расщелины. Их было так много, что можно было подумать, будто оттуда вытекает черная вязкая жидкость. Снизу до Климптона донесся тревожный голос Сиан:
— Айан, что там происходит? Ты нас всех разбудил.
— Папа, это Кэсси? — послышался голос Кевина. — Пожалуйста, впусти ее. Приведи ее сюда, пожалуйста!
— Ты знаешь, что этого делать нельзя, — громко, чтобы сын услышал его, сказал Климптон.
Он знал, что мальчик сейчас горько плачет, и ни матери, ни бабушке не удастся его успокоить. Проклятая собака! Можно подумать, что у них нет других проблем.
Климптон отпрянул назад. Господи, собака в отчаянии бросалась на дверь. Зачем он только поднялся сюда? Все эти дни она вела себя так тихо что они уже мысленно оплакали ее. Ему, конечно, следовало что-нибудь сделать с собакой перед тем, как они спустились в убежище. Но что? Перерезать ей горло? О нет, этого он бы не смог сделать никогда. Запереть ее в шкафу? Отравить? Но у него не было времени, не было времени думать и принимать решения.
Глухой удар в дверь. Затем еще один, и снова. Собака, будто в припадке, билась о дверь.
— Прекрати! — закричал Климптон, выходя из себя. — Ты глупая проклятая надоеда!
Он забарабанил кулаками в дверь, пытаясь привести ее в чувство.
У подножия лестницы, замерев и задрав голову вверх, стояло таинственное черное, существо. В его темных глазах отражался свет фонаря. Лапы с длинными когтями опирались на нижнюю ступеньку лестницы, а изогнутая спина напоминала горб. Животное, замерев на месте, внимательно наблюдало за человеком. Затем оно стало принюхиваться. И, отойдя от лестницы, покрутилось вокруг пластмассового ведра, привлеченное резким запахом. Его чуткие уши уловили какие-то звуки, а глаза, обладающие способностью, видеть в темноте, различили вход в темный туннель. И звуки, и какие-то волнующие запахи доносились оттуда. Животное подкралось поближе, сунуло длинную морду в отверстие туннеля и возбужденно заскребло лапами. Это были звуки и запахи, издаваемые живыми существами, причем; какой-то врожденный инстинкт подсказал крысе, что эти живые существа беззащитны. Она раздвинула челюсти, обнажив длинные острые зубы, с которых капала слюна, и вошла в туннель.
Ее тело с сильными задними лапами и горбатой спиной свободно двигалось в этом пространстве. За ней последовала другая крыса, потом еще одна... Розовый длинный хвост последней крысы, по-змеиному извиваясь, прополз по пыльному полу подвала и исчез в темном проходе.
Наверху Кэсси заливалась неистовым лаем и в каком-то безумном припадке изо всех сил билась в дверь, которая содрогалась и трещала от ее ударов. Климптон уже не сомневался, что собака взбесилась и что ей наверняка удастся выбить дверь. Он думал только об одном: как сделать так, чтобы бешеная собака не попала в их убежище. В таких условиях даже подумать страшно о последствиях укуса бешеной собаки. Черт побери, что же делать? Как успокоить ее, как остановить это безумие? Разве им мало того кошмара, который они уже пережили? Зачем он вообще вышел из убежища?!
Дикие крики раздались снизу. Это кричали Сиан и Кевин! Он резко повернулся, и луч фонаря скользнул вниз. От ужаса Климптон чуть не рухнул вниз. Если бы это произошло, он свалился бы прямо на них. Потому что весь подвал был забит толстыми, покрытыми шерстью телами, будто устлан сплошным живым черным ковром.
Они извивались, перепрыгивали друг через друга, принюхивались, двигали длинными острыми носами из стороны в сторону. Их желтые глаза сверкали в темноте множеством алчных огней. Чудовищная, зловещая масса копошащихся крыс. Таких огромных, каких он никогда в жизни не видел и даже представить себе не мог. Настоящие чудовища!