Вельх вздохнул, убирая пузырьки обратно в сумку и доставая оттуда последнее, что там оставалось: маленькую шкатулочку из полированной и покрытой лаком черной кости, которую создавший ее мастер-ювелир украсил несколькими мелкими бриллиантами.
Выглядела она весьма и весьма впечатляюще. Но ключика, способного открыть крошечный замок, виднеющийся под крышкой, у Вельха не было.
Обыскав саму шкатулочку, затем мага с ног до головы (Вельху показалось, что тот уже начал приходить в себя, а потому он связал ему руки и, разорвав его же рубаху, сунул эльфу кляп в рот), он ничего не нашел.
Только внимательно осмотрев снятый с шеи амулет, Гленран увидел вправленный в обратную сторону серебряной оправы очень маленький черный ключик.
Шкатулочка открылась с первой попытки. На бархатном дне покоилась книга в черном переплете. Вельх не пытался достать ее, зная, что навряд ли сможет сделать это правильно, — если это действительно была книга волшебства, по которой маги учат и повторяют формулы своих заклятий, чтобы не забыть их, в данный момент она не была Вельху нужна. Закрыв шкатулочку и вставив ключ обратно, в едва заметные пазы, он убрал и ее в сумочку мага, а затем сунул ее к себе в поясную сумку, завязав и закрыв ее.
Пленник все так же лежал неподвижно — либо не придя в себя, либо (в чем Вельх почти не сомневался) пытаясь казаться таким.
Не оставляя его связанные руки без внимания больше, чем на десять секунд, Гленран подошел к Фрабару. Тот смотрел на него спокойно и отстраненно. Меч лежал на коленях у воина, и, медленно кивнув, Фрабар протянул его хозяину.
— Боюсь, — хрипло и мрачно сказал он, — на меня он израсходовал всю силу.
Вельх принял Боевое дерево из рук друга и тотчас же почувствовал усталость. Клинок стал очень тяжел. Он явно нуждался в отдыхе и восстановлении сил. Погладив блеклое, безжизненное лезвие, Вельх вложил его в кольцо и хотел помочь Фрабару встать, но тот и без него вскочил, как будто и не лежал десять минут назад пластом, умирая.
— Я в порядке, — сказал он, неторопливо срывая с себя лохмотья, ранее бывшие черной полотняной рубашкой. Кожаные штаны его спереди и с боков также выгорели, и когда воин встал, угольными хлопьями отваливались от него. Освободившись от одежды совсем, Фрабар потянулся, с хрустом разминая кости, и неожиданно усмехнулся, глядя на Вельха, с некоторым недоверием рассматривающего его.
— Было совсем плохо? — спросил он.
— Ну-у... — против воли рассмеялся Вельх, избывая напряжение, даже до сих пор густым комом застывшее в груди, — вырвать меня не вырвало. Потому что крепкий парень.
— Не посоветуешь, что бы мне теперь надеть?
— Вон там лежит высокий эльф, который многим нам обязан. Если в ближайшее время не появятся его друзья, чему я буду весьма удивлен, и не сотрут нас в порошок, ты успеешь примерить его рубаху и штаны.
— Малы.
— Знаю... накидка полезет.
Они подошли к магу.
— Очнись, — перевернув его, приказал Вельх, — я знаю, ты уже пришел в себя.
Эльф открыл темные глаза, глядя на воинов отрешенно и беспристрастно.
Приподняв его, Гленран взглядом показал Фрабару на накидку, и тот стянул ее, тут же надевая на себя. Обтекая его широкие мощные плечи, она спускалась примерно до середины бедра.
Фрабар выглядел необычно, а оттого весьма забавно.
— Неплохо, — констатировал Вельх, вытаскивая изо рта эльфа кляп.
— Мое имя — Вельх, — сказал он, усаживая его спиной к валуну и сам опускаясь на колени напротив, медленно поглаживая деревянный меч. — Как зовут тебя, кто ты и почему ты атаковал нас? Если будешь говорить сам, без принуждения, мы обойдемся с тобой... — Он помедлил, подыскивая нужное слова.
— Спокойно, — ответил за него Фрабар. Глаза у него были очень, очень странные. В них царила черная, глубокая пустота. И эльф, отвечая ему взглядом на взгляд, едва заметно побледнел.
— Мое имя Верн Ксалан, я представитель Конклава, посланный для того, чтобы уничтожить вас, прошедших сквозь Врата Небес, — стараясь унять явственную дрожь, ответил он. Голос у него был чистый, мелодичный и глубокий. Темно-карие глаза блестели, выдавая волнение мага.
Вельх внимательно смотрел на него, раздумывая, ответить тут же, прерывая изначальную ложь, или дать эльфу рассказать еще. Тот, кто хотел пленить их, сначала не учел друидского меча, а теперь — личности самого Гленрана (он явно не знал или не узнавал его). Не понял, что разговаривает с лучшим телохранителем Империи. Разумеется, поверхностно знакомого с любым из Высших Мастеров Конклава, как и с любым из тех, кто что-то значил в политике Дэртара. То есть знающим Главу Гильдии Познания в лицо.