Медленно, почти прогулочным шагом подхожу к аппарату связи, беру в руки трубку, слушаю.
— Ну слава богу. Не работает — радостно восклицаю я и понимаю, что несу несусветную чушь.
Нет, телефон не работает — это очень плохо, но какого чёрта я сегодня, рано утром перетаскивал из Нивы, на руках: патроны, автомат и консервы, в дом. Знал бы, что ничего не случится, не утруждал бы до нельзя потрёпанный организм, никому не нужными физическими упражнениями. В зеркало не то что смотреться, к нему просто не хочется подходить. Знаю, что ничего хорошего там не увижу.
По быстрому организовав лёгкий завтрак, умял его, без хлеба, ещё быстрей. Потом побрился, бритвой друга. Поменял грязную, армейскую нательную рубаху на свою футболку. Одел гражданское, что было в сумке и снова напялил почти новые сапоги. Перед выходом всё же посмотрелся в зеркало. Да, морда страшная, под глазами чёрные круги, на лбу морщины. Махнул на отражение рукой, другого в ближайшее время всё равно не увижу и скорым шагом выбрался наружу, где начинало медленно темнеть. Пока обстановка позволяет, смотаюсь в магазин. Консервы мне выдали качественные, но и они быстро надоедают, если употреблять их три раза в день. Продуктовый видел примерно в километре от дома, туда и поеду, зачем мне другой. Не пешком же идти, всё же у меня машина, пускай и без нормальных номеров.
Толкучки в гастрономе не наблюдалось. Люди были, но не больше, чем обычно и брали тоже не на год вперёд. Без суеты и спешки я обошёл все прилавки, прикинул номенклатуру, объёмы и минут через пятнадцать сделал первый заказ.
— Здравствуйте — отстояв небольшую очередь, поприветствовал я миловидного продавца. — Девушка. Мне пожалуйста дайте сорок плиток «Алёнки», двадцать «Особого», пять килограммов «Маски», пятьдесят пачек грузинского чая и вон того печенья, круглого… А, сколько его в закрытой коробке?
— В закрытой? Пять килограмм — чуть не заикаясь, ответила работница прилавка.
— Во. Тогда давайте восемь.
— Что восемь? Килограмм?
— Нет, ни килограмм. Коробок — спокойно ответил я.
Продавец и так смотрела на меня, как на сумасшедшего, а после последней просьбы и вовсе хотела повертеть пальцем у виска. Ей и говорить об этом не надо было, всё читалось на её симпатичном лице.
— Девушка, вы не думайте, я за всё расчитаюсь — постарался я, успокоить продавщицу. — А почему беру так много? Так вы на куртку мою посмотрите. Я же лётчик и у меня заказов полно. Это только в песне поётся, что солдату ничего не надо. А на самом деле он обычный человек и ему тоже иногда сладкого хочется.
— Ну, тогда всё понятно — расцвела улыбкой, молоденькая блондинка. — Сразу бы сказали, что вам в часть. Как там кормят мне известно, брат весной из армии пришёл.
Точно такую же операцию я провел ещё в двух отделах продуктового магазина, местного масштаба, затарившись в них более менее съедобной продукцией, способной выдержать долгий срок хранения. Из скоропортящегося взял лишь колбасу, сыр и масло с хлебом, остальное требовало готовки на плите и в данный период времени мне не очень подходило. Готовить я умею и не только яичницу, но в ближайшие часы предпочту не связываться с кухней на долго, обойдусь бутербродами с чаем. Аркаша может появиться в любую минуту, и куда мы тогда, со свежим мясом и замороженной рыбой? Только к ближайшей мусорке. А выкидывать продукты я не привык, ещё помню, как по берегу Чёрного моря голодным шлялся.
Чтобы не раздражать местное население, загрузку оплаченного товара мне предложили провести со служебного входа. Я и сам хотел об этом попросить, всё же грузить мне не пару коробок, тем более среди купленного имеются и ящики со стеклом. Если честно, я бы ещё продуктов прикупил. Запас, как известно, карман не тянет. Был бы дома, там точно бы не постеснялся очистить тёти Зины магазин, причём до основания, а затем… А затем совсем не так, как поётся в одной из революционных песен. Затем бы поехал следующий чистить. Это в штанах и майке с чужого плеча, можно ходить и не о чём не думать. А вот когда в желудке полная пустота… Хм. Когда в желудке пустота, тоже, кстати, ни о чём думать не хочется, кроме еды конечно. Во всяком случае у меня так. Ну что, вроде всё погрузил? Ничего там, за углом не оставил? А то таскал на автомате, рассуждая о том, какой я молодец и не очень контролировал, соответствует ли загруженное чеку. Ладно, не будем о грустном. Верить надо людям. Армию у нас крепко уважают, надеюсь и мне от этой любви достался маленький кусок.
— Спасибо, девчонки! — крикнул я в тёмный коридор.
— Ещё приезжай — донеслось оттуда.