– У нас здесь каких только пород деревьев не растет! – с гордостью объявил он. – Видите эти ели? Им не меньше ста лет. А дальше будет уникальное место – реликтовые сосны…
Валет, которого живая природа раздражала, посоветовал ему заткнуться, чтобы сохранить зубы. Шпагатов испуганно посмотрел на него и, кажется, впервые надолго задумался. Али это уже не беспокоило – они достаточно глубоко зашли в лес, и помощи Шпагатову ждать было неоткуда.
Вскоре угрюмый ельник действительно закончился, и они очутились в просторном, залитом красным солнцем сосняке. Шпагатов с искренним восторгом любовался высоченными раскидистыми соснами, то и дело задирая голову к небу. Ему явно хотелось разразиться какой-то умной речью, но, глядя на хмурые лица своих спутников, Шпагатов тут же замыкался в себе и, опустив голову, шел дальше. Несмотря на свою жалкую внешность, он, кажется, действительно был довольно вынослив, и эта черта постепенно тоже начинала раздражать всю компанию.
Никому из них не приходилось подолгу ходить пешком, и уже через два часа все начали испытывать утомление. Тропа, по которой они шли вначале, кончилась, а сосняк постепенно уступал место смешанному лесу, где деревья росли так плотно, что порой сквозь них приходилось буквально продираться, вилять среди стволов, нырять под упавшие деревья, уклоняться от развешенной среди ветвей паутины и одновременно отмахиваться от комариных туч, которые вились над головой.
Шпагатову все было нипочем, но остальные вскоре начали роптать. Первым не выдержал, как обычно, Валет.
– Что за параша! – с ненавистью прорычал он, споткнувшись о корень и нырнув лицом прямо в огромную сеть, которую сплел между деревьями паук-крестовик. – Вот мразь! Ты куда нас приволок, Тушканчик хренов! Яйца тебе оторвать надо!
Услышав один раз школьное прозвище Шпагатова, он теперь с наслаждением повторял его при каждом удобном случае. Если бы не Али, он бы давно перешел и к физическому воздействию – так у него чесались руки на этого несуразного человечка.
Все остановились и тупо смотрели, как Валет выцарапывает из своих волос запутавшегося там крестовика. Валет не был польщен таким вниманием, но всю злобу обратил опять на Шпагатова.
– Чего пялишься, урод?! – просипел он. – Доволен? Ох, и урыл бы я тебя, сучонка… Подожди, еще вспомнишь!..
Растерянный Шпагатов не знал, что и сказать. Однако он уже начинал понимать, что ввязался в какую-то нехорошую историю. То, как с ним обращались заезжие «туристы», не оставляло места ни для каких иллюзий. Но открыто протестовать Шпагатов опасался.
– Извините, – робко сказал он, ища глазами фигуру Али. – Вы сказали, что вам на болота надо, я и пошел напрямую. Если по тропе идти, тройной крюк придется делать. Пожалуй, и до вечера не доберемся.
– Все нормально, – успокоил его Али. – Не бери в голову. Этот «ученый» у нас такой грубый. У него образования – три класса и четыре ходки. Что с него взять? Ты веди, куда нужно.
– Слышь, Али! – подал голос Матрас. – А вообще не мешало бы передохнуть. Я, например, запарился по этим джунглям таскаться. Да и хавать охота. Труби привал, в натуре!
Его поддержал Студент. Али и сам измучился от жары и ходьбы по лесу.
– Ладно, – махнул он рукой. – Привал так привал. Давай, Тушканчик, ищи какую-нибудь поляну. Не в кустах же мы будем сидеть. Есть тут где-нибудь поляна?
Шпагатов со знанием дела огляделся, пощупал шершавый ствол дерева, возле которого стоял, и фальшиво-бодрым тоном сказал:
– Конечно, мы найдем подходящую поляну! Только нужно еще немного пройти на север.
– Опять пройти! Вот сука! – взорвался Валет, срывая с плеч рюкзак. – Пускай тогда сам несет! – Он разразился грязной бранью.
Шпагатов растерянно отступил назад, втянув голову в плечи. Его собственный рюкзак, большой, как воздушный шар, запутался в ветвях и мешал отойти подальше. Шпагатов выглядел так потешно, что Али невольно улыбнулся.
– Закрой пасть, Валет! – добродушно сказал он. – Наш Сусанин и свой-то рюкзак еле тащит, а с твоим вообще переломится. Ты не обращай на него внимания, Тушканчик. Я же сказал, что этот «ученый» у нас с прибабахом. Иди себе спокойно. Только давай поищем место, где деревьев будет не так много, ладно? По правде говоря, достали меня твои деревья!
– Так ведь лес же, – упавшим голосом сказал Шпагатов, повернулся и, покосившись с опаской на Валета, стал пробираться через заросли дальше.
Чувствуя за спиной опасность, он невольно все прибавлял и прибавлял шагу и вскоре намного оторвался от своих спутников.
– Куда он рванул, гад? – с ненавистью расшвыривая в стороны колючие ветки, шипел Валет. – Свалить хочет, гад!
Напряжение достигло предела. Еще минута, и Шпагатову не поздоровилось бы, но тут они вышли на поляну.
Небольшая, залитая солнцем, покрытая густой травой и голубыми лесными цветами, она одним своим видом навевала умиротворение. Все тут же забыли о Шпагатове и с огромным облегчением повалились на траву. Студент, Валет и Матрас распаковали свои рюкзаки и с ходу принялись за еду. Снял свой рюкзак и Шпагатов, предусмотрительно отойдя в сторону. Ссутулившись, стараясь казаться незаметнее, он открыл рюкзак и достал оттуда промасленный сверток, завернутый в старую газету. В нем оказались бутерброды с сыром и два разрезанных пополам огурца.
Но за еду Шпагатов приняться не успел. К нему неторопливо приблизился Али и посмотрел на него сверху вниз задумчиво и непонятно.
– Слышь, Сусанин, – сказал он с легкой усмешкой. – Ты говорил, у тебя карта имеется. Покажи, где мы сейчас находимся!
Шпагатов засуетился, принялся лихорадочно копаться в рюкзаке, разбрасывая по траве всякую необходимую в походе мелочь. Али с прежней усмешкой наблюдал за ним. Наконец Шпагатов отыскал помятую, сложенную в несколько раз карту, развернул ее, с озабоченным видом принялся водить пальцем по бледно-зеленым разводам.