– Отставить! Отходим в бункер! – махнул рукой полковник.
Если нет шансов вырваться, то нет и никакой разницы, где держать осаду – в доме или в бункере. А бункер еще надо расковырять. Он был построен еще в конце двадцатого века – добротно и надежно, так, как умели делать тогда, а усилен совсем недавно. Модернизированная активная защита, биокерамическая капсула с титанопластовым каркасом, толщина стен – четыре метра, глубина – тридцать пять метров, полностью автономная система жизнеобеспечения, рассчитанная на пребывание двадцати человек в течение полугода.
Понятно, что рано или поздно вскроют и это убежище, но несколько дней в запасе у них будет точно.
Команда была дана вовремя – не успел Бойко, первым спускавшийся со второго этажа появиться на лестнице, как наверху громыхнула, с потолка и стен посыпалась штукатурка, похоже ребятишки из Главного Управления решили рискнуть мозгами Иленева, а, может быть, просчитали, что он укрылся в бункере, не стали тянуть резину и шарахнули объемным шокером. Взрывом совершенно точно накрыло троих бойцов на втором, лежат, наверное, с распахнутыми как у рыб ртами, разорванными барабанными перепонками и красными от лопнувших сосудов глазами. Бойко, которому досталось краешком взрывной волны, кубарем скатился с лестницы и нырнул в открывшийся шлюз. За ним в тамбур один за другим, не выпуская из рук оружие проскользнули Ольга и Сульангиреев. Последним ввалился Коржавин. Он едва успел захлопнуть бронированную дверь, как на первом этаже тоже взорвалась шоковая бомба.
Все вниз! – закричал Коржавин, и они побежали по спиральному спуску, и за ними, одна за другой, намертво вставали многотонные стальные заслонки.
На нижнем уровне они застали умиротворяющую картину: по прихоти кого-то из высоких чинов бункер был оформлен в виде кабинета в английском стиле, со всеми соответствующими атрибутами – дубовыми панелями, зеленой обивкой стен, кожаными диванами, книжными полками с огромными фолиантами. Из кабинета дубовые двери вели в спальные боксы и технические помещения. И посреди этих дизайнерских изысков на кожаных креслах сидели Иленин с Тихорецким, пили кофе из маленьких чашек, источающих волшебный аромат и вели умиротворяющую беседу об особенностях английской литературы Викторианской эпохи. Увлеченные разговором, они даже не обратили внимание на обвешанных с ног до головы оружием запыхавшихся спецназовцев.
– Простите, сэр, мы вас не побеспокоили, – не удержался Бойко.
– Нисколько, – вальяжно ответил Иленев, поставив на стол чашечку с кофе, – будьте любезны, располагайтесь, чувствуйте себя как дома.
Коржавин осмотрелся. Да, надо признать, в то время люди разбирались в эстетике и комфорте. Пожалуй, тут можно расположиться даже с удобствами. По крайней мере, до тех пор, пока это убежище не вскроют снаружи. Он бросил автомат на диван и сам уселся рядом, удобно откинувшись на спинку.
– Очень даже неплохо, – он со знанием дела пощупал мягкую кожу обивки.
– Да, – подтвердил Тихорецкий, – этот бункер был рассчитан на первых лиц конторы, – сейчас, конечно, он устарел, боссы построили себе кое-что понадежнее, но по тем временам… Кстати, тут еще есть еще и бункер глубокой защиты. Сто пятьдесят метров в глубину, титановая и карбоновая капсула, прикрыт бетонной подушкой. Если совсем прижмет, можем спуститься.
Генерал и психотехник продолжали разговор на отвлеченные темы, а спецназовцы размещались в бункере. Коржавин, сидя на диване, осматривал помещение и обдумывал ситуацию. Они заперты на глубине тридцати метров в герметичной капсуле. То, что можно спуститься еще глубже – это, конечно, радует, но но ничего в сущности не меняет. Просто плюс еще три дня, которые можно использовать на приятные разговоры.
– Ну что же, господа, не хотел бы прерывать вас, но нам следует обсудить диспозицию, – в голосе Коржавина явственно читались язвительные нотки, это было настолько необычно и несвойственно для него, что Тихорецкий прервался на полуслове и с удивлением посмотрел на полковника.
– Не вопрос. Давай обсудим. Присоединяйтесь, – он махнул рукой остальным спецназовцам. Бойко, Султангиреев и Ольга подошли к ним, причем оказавшийся галантным кавалером Иленев торопливо встал и уступил Ольге мягкое кресло. Она царственно опустилась на мягкие подушки, словно одета была не в джинсы и кожаную куртку, а в усыпанное бриллиантами бальное платье.