Добравшись до третьего этажа, я рыбкой прыгнул в распахнутое окно, вылетев из дома прямо над головой костяного верзилы. Из-за того, что на небольшом пятачке пространства за короткий промежуток времени было выплеснуто довольно много энергии, наблюдение за оппонентом с ее помощью было весьма затруднено — так что для монстра мое появление сверху, как я и ожидал, оказалось сюрпризом.
Я собирался нанести свой решающий удар вплотную к мишени — для надежности, так что, когда Демон вскинул мне навстречу длинные руки, я не стал уворачиваться. Напротив — я схватился за один из костяных наростов на его запястье, и рванул на себя, проскальзывая между его руками.
Скорость — вот мое преимущество! Даже по меркам обычного человека Демон был довольно медлителен и неповоротлив, а уж в моих глазах он двигался, будто в киселе, так что даже с учетом всех травм, что великан успел нанести мне, я превосходил его в маневренности многократно. Но у него был колоссальный перевес в объеме Ауры и в магических возможностях…однако Демон отчего-то не использовал это преимущество: паузы между его заклинаниями были довольно длительными — без понятия, с чем это связано. Но мне же лучше!
Проскользнув между его рук, я крутанулся в воздухе, приземлившись на ноги — шар плазмы был готов, осталось только напитать его энергией — запасов в моей истощенной Ауре хватало как раз на однократное применение усиленного заклятья. Взвинченное восприятие позволило мне в кратчайшие сроки сформировать файербол и настолько плотно сконцентрировать в нем энергию, что окружающий его силовой барьер не смог обеспечить достаточную степень экранизации: вокруг белоснежного шара размером с голову начали возникать крохотные протуберанцы. Даже на моей демонической ладони, покрытой прочной костяной броней, они оставляли тонкие, глубокие раны с обугленными краями — невероятная температура! Жар, пробивающийся через блокирующее поле, кислотой ожег кожу моего лица, а волосы на голове вспыхнули, будто солома, облитая бензином!
Само собой, я не стоял истуканом, испытывая все это — нет-нет, напротив! Все эти события уместились в какие-то секунды: прыжок вниз, затем жесткое приземление с уже проявившимся и активно набирающим массу шаром плазмы в ладони, и в следующую секунду — рывок наверх!
Толчок был такой силы, что я буквально кожей ощутил натянутые струной сухожилия, полыхнувшие огнем в момент прыжка. Однако все это меркло по сравнению с тем, что началось после. Столкновение миниатюрного Солнца в моей ладони и радужной защиты Демона высвободило колоссальное количество энергии за долю секунды: над местом схватки ослепительно полыхнуло огромное радужное сияние, накрывшее собой всю улицу! Взрывная волна была такой силы, что мою руку перекрутило, будто в мясорубке. Немногим легче пришлось остальному телу. Меня отшвырнуло в сторону — повезло, что не в направлении девятиэтажки — подобного не смог бы пережить даже я, тем более учитывая состояние моего тела и истощенной досуха Ауры. Я пролетел метров тридцать вдоль улицы, перманентно теряя сознание, вспышками света, перемежающимися накатывающей на меня тьмой: свет-тьма…тьма-свет…тьма…
Последнее, что я ощутил, был мощный удар в левый бок — будто в меня на полном ходу КамАЗ въехал. Ребра сухо трескнули, и я с ужасом ощутил, как они с гулким хрустом разрывают что-то внутри меня. Надо же, практически весь бой я справлялся с болью, блокируя ее с помощью демонической Ауры, а сейчас…
Перед тем, как утонуть в океане боли, в моей голове промелькнула глупая мысль:
— Мана кончилась…
12
Сознание возвращалось постепенно, какими-то рваными лоскутами, сшитыми между собой в полнейшем беспорядке. Сперва всплыли воспоминания о последних днях, но в каком-то сумбуре: я зачем-то пошел в армию…потом какая-то фэнтэзийная война против безумных магов, вторжение ужасных демонов, какие-то акробатические трюки, которые я им демонстрировал…затем стрельба, вспышки света — и… И я, зависший в пустоте неведомого пространства, погибающий от многочисленных ран. Болтаясь в невесомости, с каждым мгновением теряя драгоценные капли энергии, я медленно умирал. Не знаю, сколько бы я протянул в таком беспомощном состоянии, но уйти мне не дали — таинственные светлячки, распространяющие вокруг себя мягкое сияние, протянули ко мне…свет помощи? Испускаемый ими, он не давал уйти за неведомую грань, тянул назад, в реальный мир, исцеляя израненое тело и испепеленную душу. С удивлением и радостью я ощутил в них что-то знакомое: непоколебимую веру в меня, в мою победу и мой путь. Искреннее желание снова увидеть меня живым и услышать приказы, ощутить исходящую от меня уверенность и силу. И любовь, самую сильную из возможных — любовь и нежность, какую могут испытывать к своему ребенку его отец с матерью.