Ольга вздохнула.
- Меня зовут Ольга Ангел, Снорри. Не делай, пожалуйста, такое лицо. Я из младшей ветви рода. Там нас, таких князей и княгинь, без малого сотня.
- И тем не менее, девушка. Не каждый день на меня работает фотографом княгиня из правящей склавийской династии. Надо полагать, под суд тебя не отдали из-за твоего происхождения?
-В Доррадо по горячим следам провели расследование. Синод, который занимается у нас подобными делами, прислал из Костовска дознавателя. Старого, дотошногого и въедливого. Он разговаривал со мной две недели подряд, светил в глаза фонариком, проводил тесты. То, что я не виновна, было очевидно. Безумие - это то, что Гении не могут контролировать сами. Личное дело показало, что у психиатров я была на пассивном учёте, ранее приступов Безумия у меня не фиксировали, специальных таблеток мне не прописывали. В общем, виновным признали куратора группы из числа военных, который отправил Гения на фронт без предварительных тестов. На самом деле я была далеко от фронта, но дальновзгляд… Там же, как раз в том и дело, - он показывает тебе то, что нужно. А мне нужно было указать артиллеристам место размещения основных сил анархистов. И я увидела во время транса бой, кровь, трупы… Наверное, увидела, потому что я не помню, что происходило во время транса. А дальше… Многие слышали, как оно бывает, как у Гения едет крыша. Обычно в зоне боевых действий Гениев сопровождают крепкие бойцы с дубинками, но мы всей группой сидели в одном помещении без вооруженной охраны. У связиста из военных был с собой револьвер, но он контролировал радиостанцию, а не меня. Поэтому я и оказалась так отвратительно эффективна. – Ольга жалко улыбнулась. – В итоге гибель пяти человек обозвали «несчастным случаем при полевых испытаниях», мне выдали новые документы и открыли новый счёт в банке. Деньги на него мне сказали перевести со своих старых счетов. Всё думаю, а что было бы, не будь у меня старых счетов? М-м-м… . Меня пообещали вернуть на родину, «когда всё уляжется», и отпустили на все четыре стороны. Могу ехать куда захочу.
- Кроме, дай угадаю, Склавии?- усмехнулся Бьорсон.
- Да, в Склавию мне нельзя, - грустно улыбнулась Ольга, - наверное, когда я пойму, что со мной всё в порядке, я попробую вернуться, но пока со мной не всё в порядке.
При этих словах Бьорсон сделал большие глаза и, вжавшись в стену, принялся смешно семенить в сторону двери.
-Прекрати свои кривляния, или я убью тебя без всякого Безумия, - Ольга сама не поняла, засмеялась она при этом или всхлипнула. - Я как бракованная гончая, Снорри. Меня тянет на фронт, тянет к смерти. Поэтому я и пыталась напроситься к кому-нибудь на передовую. Это какой-то психоз, привязавшийся ко мне после транса. Пока он не прекратится, возвращаться к науке мне опасно. И для себя, и для окружающих. Поэтому я просто пытаюсь дожить до этого момента. – Ольга поднесла мундштук ко рту, но папироса за время разговора дотлела до самой бумажной гильзы, и она принялась вкручивать в мундштук новую.
Снорри молча ушёл в свою комнату и вернулся, потрясая металлической фляжкой. Ольга благодарно кивнула и залпом опрокинула в себя четверть стакана крепкой золотистой жидкости. Снорри сделал глоток прямо из фляжки.
- То есть ты по-прежнему мой фотограф, Ольга? Без подвоха?
- Ну…- Ольга замялась.
- Так и знал, - расхохотался норжец, - выкладывайте, Ваше Высочество, чего ожидать от вас бедному писаке, скромно пытающемуся заработать на кусок хлеба?
- Ты же сам всё понимаешь, Снорри, - вздохнула Ольга, - кто-то потопил склавийский эсминец. Командир корабля выжил. То, что он знает, может быть критически важно для моей страны.
- То есть всё-таки хочешь поиграть в шпионов, твоё высочество? - нахмурился Бьоросон, – и хочешь, чтобы старый пьяница Снорри тебе помог, верно?
- Мне будет достаточно, если старый пьяница Снорри не отведет меня в контрразведку Директории, - ровным голосом произнесла Ольга, - именно для этого я и рассказала старому пьянице Снорри обстоятельства своего появления в Джирапозе, хотя по большому счёту это старого пьяницы Снорри не касается.
- Старый пьяница Снорри при всех его недостатках никогда не был доносчиком, твоё высочество, - Бьорсон сделал ещё глоток из принесенной фляжки, - дураком, кстати, тоже не был. Ты мне нравишься, Ольга, и я помогу тебе, если это не будет мне в тягость. Но если ты злоупотребишь моей добротой, - погрозил пальцем норжец, - я предам тебя, не задумываясь. Просто потому, что себя я люблю больше всех княгинь и принцесс этого чертового мира. Ты меня понимаешь?