Новый пинок, и револьвер вылетел из нетвердо державшей его руки. Псина, глухо ворча, слезла наконец с груди Лавра. Боец с автоматом снова что-то сказал на прамском языке, которого Лавр не знал. Автоматчик повторил фразу, дернув стволом автомата вверх. Поняв, чего хочет от него прамец, Лавр попробовал встать. Вставал Лавр медленно, и за это получил удар прикладом автомата в бок, заставивший его скривиться. Ему не дали даже толком встать - сразу заломили руки за спину. Лавр почувствовал прикосновение железа к запястью, услышал, как щелкнул замок наручников. Стоящий сзади человек дернул его за вывернутые за спиной руки, заставляя повернуться всем корпусом влево. Лавр увидел человека в фуражке и высоких сапогах с ухмылкой омерзительного превосходства на лице. В руках у мужчины был мешок. Руки Лавра больно задрали вверх, и он был вынужден податься вперед, наклонив голову. В следующую секунду на него обрушилась душная, пахнущая портянками темнота.
Глава 19. Ольга
Аэродром асаньской армии Директории располагался в расположенной неподалеку от безымянного аббатства военной базе джирапозских ВВС. На начало гражданской войны база могла похвастаться аж десятью бомбардировщиками лисабского производства. Эти дряхлые бипланы помнили ещё Великую Морскую Войну и мало что могли сделать против мало-мальски грамотно выстроенной линии ПВО. У Романо получалось использовать эти самолеты по назначению только первые несколько дней. Уже на вторую неделю Урути создала в городе эффективную систему противовоздушной обороны, и самолёты начали падать. С тех пор Романо использовал лисабских старичков исключительно для транспортной связи между частями Директории, разбросанными по двум провинциям Джирапозы. Значение базы резко выросло около месяца назад, когда директор Рохо отправил Романо три новейших многоцелевых воздушных рейдера, направленных правительством Прамской Конкордии в рамках помощи войскам Директории, признанного Прамой законным правительством Джирапозы. Рейдеры, по всем параметрам превосходящие склавийские самолеты, работали по технологиям, известным только прамским Гениям. Хоть какое-то вмешательство в их механизмы, даже с целью ремонта, строго запрещалось. Пользоваться рейдерами умели только шестеро прибывших с ними пилотов, прошедших обучение в Праме ещё до войны, когда правительство Республики примеривалось к покупке этих дорогих игрушек. В связи с этим, любая поломка рейдера приравнивалась к безвозвратной потере аппарата. Конечно же, первый рейдер получил свою дозу пуль очень быстро, спустя буквально пять дней с момента начала эксплуатации. Вроде как, со слов пилота, это отразилось на маневренности аппарата, поэтому от греха подальше рейдер отстранили от дальнейших полётов. Второй спустя две недели сам вышел из строя, просто отказываясь набирать необходимую высоту по непонятным для пилота причинам. Таким образом, уже за две недели эксплуатации у Романо остался только один рейдер, и использовать его для бомбардировок генерал отказался. Зато просторный аппарат отлично подходил для перевозки офицеров штаба между участками фронта. Бескрылая сигара, поднимающаяся в воздух благодаря работе двух турбин, находящихся по обе стороны от корпуса, могла поднять на борт до десяти человек, не считая пилота. На ней Романо и осуществлял свои перемещения между провинциями, летая даже в столицу Директории Эвору, когда в этом была необходимость.
Романо в сопровождении журналистов въехал на военную базу на рассвете практически одновременно с первыми лучами солнца. Рейдер к тому времени был уже отбуксирован на взлетную полосу. Рейдеру, взлетающему вертикально, полоса, по сути, была не нужна, но тем не менее нужно было откуда-то взлетать. Романо вместе с адъютантами и ординарцем отправился оформлять какие-то бумаги в административное здание, оставив журналистов глазеть на подготовку рейдера к полёту. Пилот, прошедший обучение в Праме, визуально осмотрел все механизмы аппарата, после чего кивнул ждущим команды техникам. Те тут же принялись заправлять снарядные ленты в ждущие своего часа автоматические пушки носовой турели. Пилот, глядя на суету техников, достал из нагрудного кармана пачку папирос и закурил, нисколько не смущаясь от нарушения правил безопасности, наверняка существующих на военном аэродроме.
-Козёл, - прошипела Ольга и тоже полезла за папиросами. Ну какого чёрта этому уроду можно, а ей нельзя? Ну пусть только кто-нибудь вякнет! Она им закатит скандал!
- Не куксись, девушка, - доброжелательно пророкотал из-за её спины Бьорсон.