— Клянись именем Господа и Пресвятой Богородицы, что посла не тронешь!
— Православные не клянутся, но слово тебе свое даю! Слово стрелецкого сотника Тимофея Орлова по прозвищу «Орел»!
Несколько кратких мгновений спустя (наверняка ведь колебался да собирался с духом), мой визави ответил:
— Смотри же — слово дал, сотник! Не стреляйте — я без зброи!
Из-за саней действительно поднялся шляхтич в заячьем полушубке, демонстративно отложивший в сторону мушкет, вытащивший из-за пояса пистоли. Сняв перевязь с саблей, он также демонстративно бросил ее на снег. Широко перекрестившись правой рукой справа-налево (православный?), поляк (скорее уж литовец или казак) решительно двинулся вперед — и вскоре поравнялся с границей деревьев.
Смелый, однако, малый… Наверняка ведь надеется выяснить нашу численность, чтобы определить, стоит ли рискнуть принять бой — или все же лучше уступить⁈
Немного выждав, я двинулся навстречу, взяв с собой пару стрельцов в сопровождение — так, чтобы опередить вражеского парламентера, и не дать ему добраться до тел убитых дозорных и их оружия. Хотя «посол» вполне мог припрятать тот же пистоль за пазухой…
Но при стрельцах он все одно не рискнет геройствовать.
Наверное…
К слову, вид сопровождающих меня воев заставил парламентера остановиться — а после и попятиться назад. Интересно, это все лишь игра на публику, этакая деланная неуверенность в себе?
— Эй, сотник, мы же с тобой договаривались один на один встретиться⁈
— А мы с тобой, лях, никак не договаривались. Но ты иди сюда, говорить будем — я же дал тебе слово, что не трону, и слово свое я сдержу.
Шляхтич с выскобленным до синевы подбородком и чернявыми, но не вислыми усами, замер на месте — после чего неуверенно шагнул вперед… Однако затем, поборов неуверенность, он зашагал уже более решительно — а поравнявшись с нами, хмуро бросил:
— Не лях я, русин… Десятник реестровых казаков коронного войска Богдан Лисицын.
— Вот как? Выходит, господин твой сам не пошел на переговоры?
Десятник невесело усмехнулся:
— Ляхи не считают зазорным нарушить слово, данное казакам — но и нашему брату на слово верить не станут.
Настала моя очередь усмехнуться над топорной попыткой переговорщика поставить между нами знак равенства — усмехнуться жестко, зло:
— Это с каких же пор мы стали братьями-то, а? Когда вы вместе с ляхами пришли на землю русскую, грабить, насиловать и убивать? Или еще раньше, когда черкасы изменили присяге царю Иоанну Васильевичу, напали на Стародуб да сожгли его⁈
Выслушав мою отповедь, казак нахмурился, уже молча меряя нас злым взглядом — при этом посланник ляхов еще и подобрался весь, словно бы перед броском… Да по ходу «посол» совсем отчаянный тип — не иначе как собрался драться! Как бы невзначай я положил ладонь на рукоять пистоля, торчащего из-за пояса — но и запорожец словно бы ненарочно потянулся рукой за спину… Однако в этот самый миг слева послышался близкий хруст наста — а между деревьев показались первые стрельцы Долгова. Побледневший от напряжения казак пристально уставился на лыжников, все же нырнув рукой за пазуху…
— Не стрелять!
Прежде всего, я одернул стрельцов сопровождения, уже направивших собственные пистоли на запорожца. Тот же, словно оглушенный моим окриком, затравленным волком уставился на черные дула самопалов, направленные ему в грудь — после чего медленно поднял обе руки вверх:
— Ты ведь слово дал, пан сотник.
— Верно, казаче, дал — и сдержу. Ты вот только самопал из-за пазухи вытащи — а то и пару припрятал, верно? Не с голыми же руками намеревался на нас кинуться-то, а⁈
Разом сникший черкас послушно кивнул — и секундой спустя действительно вытащил припрятанные пистоли. После чего, даже не взглянув в нашу сторону — и разумно стараясь не делать резких движений — он бросил самопалы себе под ноги. Затем, некоторым облегчением выдохнув, казак поднял голову — и пристально посмотрев мне в глаза, с легким вызовом ответил:
— Не томи, сотник, назови свои условия.
Я усмехнулся — уже чуть мягче:
— Осмотрись, Богдан. Вот десяток свежих стрельцов подошел, за моей спиной в лесу еще два укрылось… Мне как дозорные сообщили о твоем отряде, так я гонцов ко всем десятским отправил — теперь вот подходят мои ратники, скоро уже весь ваш гуляй-город в кольцо возьмем. И тогда никто из ляхов живьем не уйдет… Сколько, говоришь, у тебя черкасов реестровых под рукой?