А заключён был в татуировке ни много ни мало один удар самого Ордо Умбейна, Старшего Бога. Не самый сильный, нет — примерно равный по силе одному удару его меча без использования всяких техник, но даже так — в исполнении такого существа, как он, любой взмах меча становится чудовищно могущественным и разрушительным явлением. Разумеется, активируй я её сейчас, и она проявит меньше одного процента истинной своей силы, ведь ключом к заключённой в ней мощи являюсь я сам. Моё тело будет чем-то вроде проводника его энергии, так что чем выше будет уровень моего развития, тем больше силы я смогу из неё высвободить. Несомненно, этот рисунок на коже однажды сумеет спасти мою жизнь. Стал бы мой Мастер давать мне подобное, будь он не искренен?
Я уверен, что нет. Однако пережитый опыт и потрясение от показанного им достаточно изменили меня, что бы я не кидался сейчас с пеной у рта доказывать свою правоту. Взяв себя в руки, я вынужден был признать, что его точка зрения тоже имеет право на жизнь, ведь для него, как и для Конторы в целом, я лишь случайный сопляк, которому просто повезло оказаться сильнее прочих. Это делало меня значимой фигурой в их раскладах, пока ещё значимой, ведь кто знает, не сочтут ли они в будущем, что проще брать количеством Игроков, чем терпеть одного чрезмерно самостоятельного Мечника, который любит нарушать приказы.
Так что приходилось признавать, что я для них персона, мало заслуживающая доверия. И плясать уже от этого. Если я сейчас начну топать ногами и орать, что я прав а они долбодятлы, эффект будет сугубо отрицательный.
— Хорошо, вашу точку зрения я понимаю, — холодно ответил я, сдержав гнев. — И не спорю, что она вполне имеет право на жизнь. Но и вы не можете отрицать, что если есть пусть и самая маленькая, крохотнейшая вероятность моей правоты — мы обязаны это учесть и хотя бы разработать план на такой случай. А для этого нужно донести эти сведения до руководства Конторы и аналитиков.
— Всенепременно, — кивнул он. — Предусмотреть мы обязаны все варианты. Но пока торопиться не будем. У меня есть свои способы проверить твою информацию. Надеюсь, ты не многим разболтал то, что узнал — не хватало ещё, что бы кто-нибудь это в свободный доступ в инете выложил.
— Никому пока, — ответил я. — Вы двое — первые.
— Андрей Геннадьевич, это напоминает мне историю о вас, о которой рассказывал отец. Помните, вы с ним лет пятнадцать назад ездили на рыбалку на Волгу? — внезапно заговорил Громов.
— Что-то такое припоминаю, — расслабленно протянул тот в ответ. — Напомни, пожалуйста, а то подробностей и не припомню, давно дело было.
— Конечно не припомните, — улыбнулся майор. — Я детдомовский.
На секунду воцарилась тишина. Я, в отличии от майора, далеко не сразу понял, что тут не так. В своё оправдание скажу, что и старший инструктор осознал свою ошибку слишком поздно. Из нас троих молодцом оказался только Олег Громов, майор ФСБ, в очередной раз доказавший, что сила далеко не всегда самое главное.
В Андрея Геннадьевича полетел файербол. Громов, не задумываясь, следом влепил ещё один и начал творить над ладонью что-то помощнее. Я открыл рот от изумления, ожидая, что старший инструктор сейчас превратится в хорошо прожаренный бифштекс, и инстинктивно приготовился к волне жара, которая должна была затопить небольшое помещение, но…
— Умён, засранец, — слегка недовольно вздохнул Андрей… хотя, наверное, нихрена не Андрей и уж точно не Геннадьевич. — Что меня выдало?
Огненные шары, вместо того, что бы разорваться и спалить к чёрту нашего старшего инструктора, мирно парили перед ним. А огненное копьё, сильнейшее заклинание Громова, попросту потухло, так до конца и не сформировавшись. И единственное, о чём я мог сейчас думать — нас конкретно так поимели. Изысканно и даже, можно сказать, виртуозно. Всё это время враги уже были среди нас. Но как?! Ведь мир только недавно подключился к Системе, и по словам Наставника, у нас оставался минимум месяц до обнаружения!
— Будь ты действительно одним из наших, кадровым офицером контрразведки, ты бы не спорил с парнем, — на удивление спокойно ответил майор, не предпринимая никаких попыток к продолжению борьбы. — Ты бы просто выслушал его, вместе со мной, а потом доложил бы руководству его слова. И уж точно не пытался его ни в чём убеждать. Зачем? На верхах не дураки сидят, и они сами бы обработали эти сведения и сами бы решили, насколько им верить. Ты же начал его переубеждать, пытался доказать, что его учитель лжец, ну и самое главное — вы видели, что пацан хочет говорить наедине со мной. Будь вы тем, за кого себя выдаёте, вы бы не пошли за нами, ведь мало ли, в присутствии постороннего парень может о чём-то умолчать или зажаться, а надавить или применить к нему какое-либо воздействие мы не можем. Вы бы сделали иначе — настоящий Андрей Геннадьевич попросту пошёл бы в свой кабинет, в котором есть возможность подключиться к прослушивающим устройствам моего. Я ведь потому и сказал про кабинет, что бы вы это сделали. Однако вот он вы, сидите тут, в нарушении всех неписанных правил. Ну и да — в последние десять дней я замечал за вами всё больше странностей. Мелких и неочевидных для ребят, но бросающихся в глаза специалисту. Однако окончательно убедился лишь сейчас, когда вы спросили, что вас выдало.