Я не осознавала, что плачу, пока он не поднял большой палец, чтобы вытереть мои слёзы. Я прильнула к его ладони, позволяя теплу его прикосновения успокоить меня так, как я не чувствовала себя почти месяц.
— Прости. Я не хотела плакать. Я просто рада за тебя. Ты кажешься счастливее.
— Так и есть, и нет. Я ходил к психотерапевту дома, и он порекомендовал мне терапевта здесь, так что я надеюсь оказаться в лучшем состояние и остаться там. Но есть и другие вещи, которые сдерживают меня.
Его рука всё ещё задерживалась на моей щеке, и я боролась с собой, чтобы не повернуть голову и не запечатлеть поцелуй на его ладони. Не шагнуть к нему и не прижаться к его теплу.
— Я ушла из «Вуайериста».
Я больше не могла сдерживаться. Я хотела сообщить ему, как только сделала это. Я вошла в класс, окрылённая надеждой, что мы всё наладим. А его там не оказалось. Поэтому, я выпалила это сейчас.
— Что? — спросил Кэллум, такой же шокированный, как и я, тем, что я выбросила это новость. — Когда?
— Около двух недель назад.
— Но… но как же учёба? Как же Джексон?
Я покачала головой, пытаясь понять, о чём он, и его рука опустилась.
— А что насчёт Джексона?
— Разве вы не вместе? Ну, я видел, как ты выходила из его машины перед тем, как я уехал. Он обнял тебя и поцеловал.
Его слова звучали как едва сдерживаемый гнев, и я напрягла свой мозг, прежде чем вернуться в тот день, когда он, вероятно, увидел нас. Я вспомнила объятия Джексона, когда он прощался. Я могла лишь представить, что он тогда подумал.
— Нет, мы не вместе. Он подвозил меня на учёбу после того, как я уволилась. Накануне я продала свою машину, и он предложил подвезти меня.
— Ты продала машину? Почему?
— Этих денег мне хватило на оплату до конца года, и я смогла бросить «Вуайерист». Мне стало… больно находиться там, — когда я остановилась, чтобы посмотреть на него, он поморщился. — Не морщись, как будто ты несёшь какую-то ответственность за мои чувства, за мою работу там. Не то чтобы мне это нравилось. «Вуайерист» был средством достижения цели, и я больше этого не хотела, поэтому нашла решение получше.
Я провела языком по пересохшим губам.
— Мне жаль, Кэллум. Мне жаль, что я была такой упрямой и отказывалась увидеть другие варианты. Я должна была позволить тебе заплатить. Я не должна была позволять тебе уйти из-за моей гордости и ошибочных представлений о деньгах. Я видела, как деньги разрушали слишком многие отношения, и я не могла допустить, чтобы это случилось с нами, — я тихо рассмеялась над этим. — Но, думаю, это всё равно произошло. И, честное слово, если бы с моей машины не хватило денег, чтобы уволиться, я бы пришла к тебе. Мне надоело быть вдали от тебя. Я скучаю по тебе.
— Оклин, — прошептал он моё имя с облегчением. Облегчением от того, что всё закончилось.
Мы оба добились больших успехов, чтобы вернуться друг к другу.
— Кроме того, я получила стажировку в команде физиотерапевтов университета. Она начинается летом.
— Это же потрясающе.
Моя грудь раздулась от его гордости за меня.
— Учитывая её, а также стипендии, гранты и займы, всё должно быть в порядке. Возможно, мне придётся пользоваться свечами и есть лапшу быстрого приготовления, пока всё не закончится, но со мной всё будет хорошо.
Он засмеялся вместе со мной и придвинулся ближе, вырывая дыхание из моих лёгких. Чёрт возьми, он был так близко. Моя грудь вздымалась, касаясь его груди. Моя кожа загорелась, страстно желая прикоснуться к нему.
— Кэллум, — прошептала я его имя на прерывистом дыхании. Мне хотелось прижать его к себе и никогда не отпускать.
— Я буду кормить тебя, — сказал он, прежде чем наклониться и чмокнуть меня в нос. — Не потому, что тебе это нужно, а потому, что я скучаю по обедам с тобой, и мне нравится наблюдать, как ты наслаждаешься едой. А ещё потому, что ты готовишь для меня потрясающие брауни.
— Что? — спросила я, неуверенная, что правильно его расслышала. Желая, чтобы это означало то, что я подумала.
— Я люблю тебя, Оклин. Так сильно, и прошедший месяц убивал меня, но я не жалею об этом. Я не жалею, потому что я стал лучше из-за правды, с которой мне пришлось столкнуться. Я просто ненавидел каждую секунду разлуки с тобой. Я люблю тебя, и даже после того, как я разобрался со всем своим дерьмом, ты всё равно осталась единственной женщиной, которую я хотел.
— Кэл.
Слёзы потекли по моим щекам, когда я услышала его слова. Я, наконец, сдалась и положила руки ему на грудь, вцепившись в его свитер.