Я облетаю диван, распахиваю дверь и бросаюсь к перилам веранды.
— Эй! — Кричу я в холодную ночь, мое дыхание поднимает клубы дыма в морозный воздух.
Мужчина в темной толстовке с капюшоном и джинсах идет по тротуару, но не оглядывается. Это самое тревожное в нем. Если вы идете ночью, особенно так поздно, и слышите чей-то крик, вы бы обернулись.
Как ни странно, он этого не делает. Он продолжает двигаться.
— Держись отсюда подальше! - Я кричу на всякий случай.
Он остается непоколебимым, идет с той же скоростью и сворачивает за угол на следующую улицу.
— Кто это был? — Спрашивает Карина, стуча зубами и засовывая руки в пушистые карманы халата.
— Я не знаю. Я видел, как он стоял прямо там — Я указываю вниз, на окно, выходящее прямо в ее гостиную, где мы были.
Она смотрит через улицу на белый дом с включенными огнями и полицейской машиной на подъездной дорожке, взгляд ее возвращается ко мне, когда она заходит внутрь.
Закрыв дверь, я наблюдаю, как она хватает телефон и набирает чей-то контакт, прежде чем поднести его к уху.
— Эй, я думаю, ты был прав. Кто-то был под моим окном, друг прогнал его, но я думаю, нам нужно установить те камеры, о которых ты говорил — говорит она тому, кто находится на другой линии, предположительно полицейскому, живущему через дорогу.
Добрый самаритянин был бы благодарен полицейскому за присутствие и близость к ней. Но это не я. Нет, мне интересно, кто этот коп — мужчина или женщина, и каковы их отношения с Кариной.
Она заканчивает разговор и опускает жалюзи, быстро отгораживаясь от внешнего мира.
Она садится, а я остаюсь стоять, глядя вниз, когда ее голова, кажется, вращается по спирали.
Друг?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Карина
э
то была странная ночь. Сначала появился мой сексуальный, сбивающий с толку, задумчивый босс с моим огромным заказом еды. Потом я даже не успела его съесть, потому что появился мой преследователь. Несколько недель назад я поклялась, что кого-то видела, но отмахнулась от этого, потому что каждый раз, когда я думаю, что в доме кто-то есть, оказывается, что ничего особенного.
Райкер упомянул камеры, и теперь я благодарна, что он сказал, что приедет завтра, чтобы установить их. Я не могу себе представить, зачем кому-то следить за мной или кто бы это мог быть.
Вскоре после этого Эмери ушел, заметив, что ему нужно вернуться и оплатить мой заказ в ресторане Pho до закрытия. Он также хотел проведать Коннера, которого оставил с женщиной в баре, но я думаю, что ночь его тоже беспокоила.
Мне всегда казалось, что кто-то наблюдает за мной в этом доме, но он старый и массивный. Он издает самые безумные звуки, когда ветер дует в нужную сторону. Зимой, когда дом растягивается, кажется, что он стонет. Неудивительно, что я не чувствую себя одинокой.
Добавьте к этому тот факт, что мои кошки по ночам сходят с ума и любят швырять все, что у меня, блядь, есть, на землю, и я обычная неудачница.
Я перенесла свидание с Райкером на завтрашний вечер, сказав ему, что слишком устала за неделю, чтобы куда-то идти, и это было правдой. Возвращение к работе сказалось на мне, но не физически.
Ментально и эмоционально мне нужно время наедине с собой, чтобы перезарядиться. Со мной это происходит благодаря постоянному общению с людьми. Мне нужно время, чтобы зарядить социальные батарейки. Пригласить Эмери внутрь было старым добрым гостеприимством, умоляющим меня быть доброй к моему боссу, хотя внутренне мне хотелось с криком убежать от двери. Я имею в виду, я была в своем гребаном халате!
Когда я лежу в постели, окруженная своими кошками, которые скоро проснутся, чтобы посеять хаос в моем доме, я не могу выкинуть из головы образ мужчины, уходящего из моего дома. Любой здравомыслящий человек обернулся бы, если бы услышал чей-то крик. Это рефлекторная реакция. Он оставался тверд в своих шагах и смотрел вперед. Это было пугающе. Он не хотел, чтобы видели его лицо.
У меня было недостаточно стычек с людьми, чтобы разозлить кого-либо, поэтому я не могу представить, кто, черт возьми, мог стоять возле моего дома, наблюдая из темноты за каждым моим движением.
Я уже собираюсь задремать, когда слышу, как внизу включается мойка. Такое случалось и раньше, и я списываю это на то, что дом старый, и трубы тоже. После сегодняшнего вечера я думаю, не стоит ли мне проверить это, но я, блядь, не собираюсь туда спускаться. Что бы я взяла в качестве оружия? Я оглядываюсь. Единственное, что хоть отдаленно пугает меня рядом, — это кошки с их когтями.
Я могла бы бросить Тигру. Он особенно боится воды, его когти мгновенно выпускаются и терзают любого, кто стоит у моей раковины, со свирепостью, которая позволила бы мне выйти невредимой. Но, если я хочу остаться полностью невредимой, оставаться здесь, наверху, вероятно, мой лучший выбор.
Я снимаю телефон с зарядного устройства, думая о том, чтобы позвонить Райкеру, пока не узнаю время. Мне не следовало беспокоить соседа по поводу шумных и неисправных трубопроводов в три часа ночи.
Блин, никогда не думала, что у меня будет столько проблем с домом постарше. Я получила разрешение на осмотр перед переездом.
Я думаю о ком-нибудь еще, кому я могла бы позвонить, кроме 911 и сексуальном соседе, но никто другой не приходит на ум.
У проклятого интроверта нет друзей, которым можно позвонить.
Я качаю головой при этой мысли, внутренне рыча, потому что это правильно. Будучи такой изолированной, как я, мне больше некому позвонить.
Скрип лестницы заставляет мое сердце биться чаще. Я засовываю телефон под одеяло, почти не открывая глаза, пытаясь контролировать дыхание. Я не хочу предупреждать незваного гостя о том, что я не сплю.
Если в твоем доме вообще кто-нибудь есть.
Тень маячит в открытом дверном проеме моей комнаты, и я почти хнычу от страха. Я сохраняю хладнокровие только из чистого желания пережить эту ночь. Фигура приближается, проскальзывает в мою ванную и роется в моей корзине для белья.
Какого хрена?
По форме это явно мужчина. Когда он плетется обратно к моей кровати, я замечаю, что он почти молчит. Я бы ни за что не услышала его ночью, так крепко, как сплю, и мне интересно, заходил ли он сюда раньше. Как долго он это делает? Как, черт возьми, он сюда попал?
Чертов ключ. Я понимаю, что у моей тупой задницы есть ключ под ковриком, потому что в первую неделю после переезда я заперла ключи внутри. Попасть внутрь было огромным — и дорогостоящим —фиаско. С того дня я пользовалась спрятанным ключом, но очевидно, у меня плохо получается прятать упомянутый ключ.