— Почему ты одет? — спрашивает она, присаживаясь на корточки и настороженно глядя на меня. По ее лицу все понятно. Она думает, что я ухожу, получив то, что хотел. Что не может быть дальше от истины. Но то, что я делаю, не вызывает восхищения. Я собираюсь найти информацию о ней и Эмери, и я не собираюсь рассказывать ей, пока не сочту это уместным. Я знаю, как это сделать, Это моя работа.
— Сегодня утром мне нужно встретиться со своим деловым партнером. Работаю, — говорю я ей.
Она смотрит на меня. — Ты никогда не рассказывал, чем занимаешься.
Я киваю. — Ты права. Я не говорил.
Она закатывает глаза, забираясь обратно в кровать и накрываясь.
— Как нам стать кем-то, если ты меня не впускаешь?
У меня сжимается грудь, сердце полностью останавливается. Конечно, мы трахались, у нас была череда потрясающих моментов, но, на мой взгляд, она никогда не была бы с кем-то вроде меня. Никогда.
Внезапно меня охватывает непреодолимое желание забраться обратно в постель и сказать: "к черту весь мир", лечь рядом с ней, полностью открыться и позволить ей увидеть каждый гребаный дюйм моего тела, шрамы и все такое. Но у меня нет времени.
— Мы собираемся? Кем-то стать? — Спрашиваю я, впиваясь в нее взглядом и ожидая, когда правда засияет в ее чертах.
Но это не так.
— Гейдж, если это твое настоящее имя... Ой. — Я действительно хочу, чтобы это куда-нибудь привело, но я не могу быть с кем-то, кто что-то от меня скрывает. Мне нужно быть с тобой на сто процентов или не быть совсем. Я никогда не испытывала того, что чувствую, когда я с тобой. Ты заставляешь меня чувствовать...живой.
Я вздыхаю, зная, что это далеко от любви или эмоциональной запутанности.
— Да, но что насчет того, когда это пройдет?
Она неловко смеется. — Это действительно тяжелое дерьмо для первого дела с утра.
Я киваю. — Ну, я сильный человек, малышка.
— Я так и поняла, — соглашается она.
— Слушай, у меня дела по работе. Мы разберемся с этим, хорошо? — Спрашиваю я, перегибаясь через край кровати и легонько целую ее в лоб, задерживаясь, чтобы вдохнуть ее аромат. Ее обычная лимонная вербена доносится до моего носа, смешиваясь с моим собственным деревенским ароматом. Я не могу сказать, что мне это чертовски не нравится на ней.
Прошлой ночью я пометил ее как свою, но что-то все еще кажется разрозненным между нами.
— Увидимся позже? — спрашивает она.
— Я уверен, что смогу найти для тебя минутку. — Я лукаво ухмыляюсь, когда она игриво хлопает меня по руке. Это самая неосторожная девушка, которую я когда-либо видел рядом с собой.
— Я покормлю Тигру, чтобы ты могла еще немного поспать. Я знаю, ты устала, — говорю я ей по пути к двери.
Она зевает, и звук зевка доходит до моих ушей, когда я делаю первые шаги. — Спасибо, детка.
Остановившись на лестничной площадке, я оглядываюсь на дверь. Дело не в том, как она меня назвала, а в том, как легко и беспечно она это произнесла. Как будто это было самое простое слово в мире, которое можно было произнести.
Черт, я влип по уши.
Покормив Тигру и добравшись до кафе, я плюхаюсь на стул перед Тревором, который, как я замечаю, на взводе. Его нога постоянно дрожит, когда он оглядывает комнату.
— Что с тобой такое? Уже перебрал кофеина?
— Во что ты ввязался с этим парнем, Эмери?
Я смотрю на него, пожимая плечами. — Ничего такого, с чем я не мог бы справиться. Почему?
— Ну, для начала, твой отец и его компания ведут совместный бизнес. Что ж, достаточно сказать, что Эмери Станнер ведет бизнес с твоим отцом, потому что его отец умер, и он унаследовал эту компанию.
Кровь покидает мое тело, звон отдается в ушах.
— Что ты имеешь в виду? — Спрашиваю я, чувствуя, что мое тело словно парит.
— Ладно, произошел инцидент, и, конечно, твой отец любит вести записи о своих клиентах, чтобы при необходимости шантажировать их. Бригада уборщиков была направлена в дом в Рочестере под названием Вестпойнт—хаус — старый исторический дом, значимость не имеет значения. Твой отец прислал бригаду, но также приказал им забрать улики с места происшествия…
— Как он обычно делает, — говорю я, обрывая его.
Он кивает.
— В любом случае, в доме было два тела, три, если считать женщину в ванной. Твой отец снял удостоверения личности со всех троих. Деклан Смит, Карина Эдер и Аманда Эдер. Два тела были извлечены и утилизированы. Твой отец отмечает, что, когда он отправился за третьим, оно исчезло. Команда искала Карину повсюду, но она каким-то образом сбежала. Место было сожжено, а властям заплатили, чтобы они смотрели в другую сторону. Дело закрыто. Пока ты не попросил меня разобраться в этом, а теперь ты копаешься в этом деле, и я не уверен, что тебе следует это делать, потому что твой отец чертовски страшный.
Разве я этого не знаю, Тревор.
Вздыхая, я пытаюсь осмыслить все новости.
— Подожди, ты сказала Аманду Эдер?
Тревор кивает. — В том доме была сестра Карины Эдер, Джи. Она умерла от сильной передозировки рогипнола и примерно трех других препаратов, обнаруженных в ее организме, согласно образцам крови, которые взял твой отец, прежде чем предать их огню.
— Что за черт? — Рассеянно спрашиваю я, вытирая лицо и скользя взглядом по двум ребятишкам, дерущимся из-за кейк-попса за столиком в другом конце кафе. Они переживают такой обыденный момент, в то время как мой мир становится все более сложным.
Однажды, после столкновения с Кариной на уличном рынке, моя жизнь вышла из-под контроля. Повернула меня обратно на путь моего отца.
— Значит, мой отец скрыл ее изнасилование и их смерть? — Я спрашиваю.
Тревор кивает.
— Не только это, Джи, ты устроил тот пожар.
И вот так мой мир переворачивается с ног на голову и темнеет.
— Что, прости?
— Ты был там. Тогда он впервые использовал тебя. Помнишь старую викторианскую картину, которую он хотел, чтобы ты сжег в Рочестере? Это была единственная работа, на которую он тебя отпустил, твоя первая работа, — говорит мне Тревор.
Воспоминания о той ночи, извиваясь, возвращаются в мой мозг. Мой отец выпустил меня с заднего сиденья внедорожника как раз в тот момент, когда кто-то другой уехал, сказав мне, чего он от меня хочет, после того как я месяцами умолял впустить меня в семейный бизнес. В конце концов он сдался, и моя первая работа чуть не убила Карину. Единственная женщина, к которой я когда-либо испытывал какие-то чувства. И когда она узнает, что я замешан в этом, это раздавит ее. Это разрушит любой шанс, который у меня был с ней.