— Тебе не нужно извиняться. Я попросила открыться мне. Я хотела узнать, — она хлопает меня по груди, — и ты позволил мне войти.
Я позволил бы ей увидеть частичку мрачных мыслей, с которыми я борюсь в ее присутствии. Что я борюсь из-за того, что я видел. Что я натворил.
— Я ценю, что ты доверяла мне достаточно, чтобы позволить этому случиться, малышка. Потому что твое доверие значит для меня весь гребаный мир. — Я кладу ладонь на стойку бара, обхватываю ее руками, наклоняюсь и захватываю ее губы своими.
Я легонько чмокаю ее, отстраняясь на дюйм и наблюдая, как ее глаза закрываются, а дыхание становится поверхностным, поскольку я воздействую на нее так же сильно, как и она на меня.
— Я действительно доверяю тебе. С тобой я в безопасности.
— Что ты чувствовала? Во время наказания? — Спрашиваю я, затаив дыхание.
Она так чертовски опьяняюща. Я едва могу держаться за свой здравый смысл после этого утра.
— Все. Я разозлилась, а потом мне стало хорошо, а потом я захотела большего. Гораздо большего, — признается она. — Но когда ты ушел...
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, готовясь к тому, что будет дальше.
Ее веки открываются. — Я вся трепетала, Гейдж. Жаждала твоего прикосновения, а ты просто ушел.
Я сглатываю. — И как ты себя чувствовала?
— Я была чертовски зла. — Ее красивое лицо становится еще краснее.
— И? Ты трогала себя, малышка? Ты погружала пальцы в свою насквозь мокрую киску? Ты трахала себя, думая о том, как я тебя отшлепаю? — Спрашиваю я, нависая над ее губами, когда ее глаза снова закрываются.
У нее вырывается всхлип, ее горячее дыхание обдает мои губы. Мой член ноет в штанах, и я делаю шаг вперед левой ногой, ставя ее снаружи от ее ноги. Согнув колени, я упираюсь своей твердостью в ее обтянутый джинсами центр.
Она стонет, хватаясь за мои бедра и впиваясь ногтями.
— Ну, — спрашиваю я, — так ты и сделала?
—Н-нет, — наконец отвечает она, и это заставляет меня остановиться как вкопанного.
— Ты этого не делала?
Она открывает глаза, качая головой в ответ.
— Нет. Я хотела, чтобы именно ты заставил меня кончить.
Прямо перед тем, как я самовоспламеняюсь, раздается гребаный звонок в дверь.
Я рычу, и она улыбается.
— Похоже, нас обоих будут наказывать еще немного, да?
Она ныряет под мои руки, которые все еще прижаты к стойке. Если честно, стойка меня держит.
— Добрый вечер, мэм. Сэр. Я Генри. Я здесь, чтобы сопроводить вас на встречу с мистером Станнером, — говорит пожилой мужчина, когда она открывает дверь.
Я поправляю свой полутвердый член в штанах, прежде чем повернуться.
Карина хватает свою сумочку с дивана и выключает лампу рядом с диваном. — Ты готов? — спрашивает она с озорной ухмылкой на лице.
- Я всегда готов, малышка.
Мужчина переводит взгляд с нас двоих на понимающую улыбку на его лице, и я замечаю обручальное кольцо на его левой руке. Он слишком хорошо знает муки женской разновидности.
Если он сможет выжить, смогу и я.
Он прислал гребаный лимузин. Спускаясь по ступенькам, снег хрустит под моими модельными туфлями, я обхожу Карину, чтобы придержать дверь открытой. Она лучезарно улыбается мне, а затем садится в машину, перебираясь по кожаному сиденью на другую сторону.
Я сажусь в машину и закрываю дверь.
— Поездка займет около тридцати минут без пробок, и в мини-холодильнике есть напитки, если хотите, — сообщает нам Генри, и Карина оглядывает лимузин широко раскрытыми глазами и с открытым ртом.
Я не могу избавиться от ощущения, что это пренебрежение ко мне. Он знал, что я приду, и выставляет напоказ свои деньги. Вероятно, не подозревает, что я так же богат, как и он.
— Спасибо, Генри, — говорит Карина мужчине, и он улыбается ей в зеркало заднего вида, прежде чем закрыть перегородку, чтобы оставить нас наедине.
Что-то, что только усложнит мне поездку туда.
Но затем Карина спрашивает:
— Я думаю, что хочу сесть на твое место, поменяйся со мной местами? — Она встает, когда Генри отъезжает от тротуара, играя в игру, к которой я не был готов, когда ее швыряет спиной мне на колени. Когда она высвобождается, мой член снова твердеет.
Я стону, когда она извиняется, а затем садится обратно.
Когда я поднимаю на нее разгоряченный взгляд, она понимающе улыбается.
Я солгал. Я могу этого не пережить.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Эмери
O
ткрываю дверь, и мой взгляд сначала останавливается на нем. Он хмурится, и я отвечаю ему тем же. Карина переводит взгляд между нами, прежде чем вздохнуть и с отвращением скрестить руки на груди.
-Входите, — говорю я им, отступая и держа дверь открытой.
Карина снова переводит взгляд между нами, когда мы все устраиваемся в гостиной, ее питбуль садится рядом с ней на кожаном диване.
— Не думаю, что вы двое официально знакомы. Гейдж, Эмери. Эмери, Гейдж.
Ей некомфортно находиться с нами обоими в одном пространстве, поэтому я отпускаю свою обиду, хотя бы на сегодня.
Гейдж что-то ворчит в мою сторону, и я отвечаю ему тем же.
— Хотите что-нибудь выпить? — Предлагаю я, протягивая им только что налитый виски.
Гейдж качает головой, но смотрит на Карину. То, как он смотрит на нее, не похоже ни на что, что я когда-либо видел. Как будто она единственный человек в мире. Та, вокруг которой вращается он сам.
Она качает головой.
— Зачем нам понадобилось встречаться? Что ты нашел?
Я делаю робкий глоток. Я не горю желанием продолжать этот разговор.
— Я нанял кое-кого... вернее, у меня в штате есть человек, который расследует кое-что для меня. Я поставил перед ним задачу найти Уэса. Потому что чем больше я думал об этом, тем не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел или слышал что-нибудь о нем после той ночи.
Карина поворачивается к Гейджу.
— Значит, кто-то вроде тебя?
Губы Гейджа кривятся, но он кивает, не отводя от меня взгляда.
Она поворачивается обратно.
— Хорошо, продолжай.
Значит, он мастер на все руки. Логично, что у него такая же аура, как у тех, кого я нанимаю. Надменный вид, окружающий мужчин, которые знают, как обойти закон, нервирует.
— Он не нашел о нем ни крошки. Единственным человеком, с которым он смог поговорить, была его бывшая девушка из средней школы. Она сказала, что в последний раз, когда она слышала о нем, он был бездомным и совсем не преуспевал, и это было много лет назад.
Лицо Карины искажается от эмоций, когда она смотрит на свои руки.