— Равновесие, — тихо говорит она.
— Ммм, мне это нравится. Мы собираемся уравновесить друг друга.
Ее губы опускаются на мои, ее мягкая подушечка ласкает самые темные уголки моего тела, и на мгновение я чувствую себя одним из тех чертовых котов, в которых она души не чает. Она гладит меня, уделяет мне то внимание, в котором я нуждаюсь, и я, черт возьми, почти мурлычу для нее.
Ее руки быстро расстегивают мои штаны, и на следующем вдохе я оказываюсь внутри нее, медленно и уверенно двигаясь вместе с ее телом, пока мы оба наслаждаемся каждым движением, каждым поцелуем и каждой секундой этого соединения.
Потому что мы пришли на эту кухню как двое людей, танцующих вокруг чего-то деликатного. Не зная, будем ли мы вместе или будем в ссоре. Это отличается от любого другого раза, когда я был с ней. Это удобно. Это станет нашей новой нормой. Мне не нужно спешить, мне не нужно беспокоиться о том, что я слишком мягок или нежничаю. Потому что всегда есть следующий раз.
— Гейдж, где твой нож? – спрашивает она.
Что-то злое внутри меня ухмыляется.
О, да. Она моя.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Эмери
П
оследние несколько недель прошли как в тумане. Встречи с полицией. Встречи с советом директоров. Встречи с руководителями похоронных бюро.
У Коннера не было другой семьи, кроме моей, и моя мама была вне себя от горя. Я оставался с ней до тех пор, пока не закончились похороны, что дало нам несколько дней побыть вместе. Я должен был позволить миру рухнуть и оставить Карину и Гейджа делать то, что они собираются делать после этого беспорядка. Стэн все еще работает над поиском Уэса по фальшивой наводке своего бывшего, который с тех пор пропал.
Последние слова Коннера, обращенные ко мне, были предупреждением, и они снова и снова звучали в моей голове. С тех пор как я вернулся домой, я захлебывался виски и не хотел выныривать на воздух. Я знаю, что так дальше продолжаться не может. Все должно измениться, и именно это вернуло меня к изысканному доктору Глассу, гипнотерапевту.
Это мой третий сеанс с ней. Сегодня вечером мы разберемся с моими подавленными воспоминаниями и несколькими из самых тяжелых, с которыми я не могу столкнуться лицом к лицу, хотя они очень свежи и лежат на поверхности.
— Ты сегодня отлично справился, Эмери. Ты прошел долгий путь с тех пор, как мы встретились в первый раз, — говорит доктор Гласс, и я ухмыляюсь, надевая пиджак обратно, по одной руке за раз.
— Ну, это большая работа, но у меня есть хороший помощник. Я ухмыляюсь, и она подходит ко мне, застегивая мой костюм прежде, чем я успеваю сделать это сам. Так было у нас с ней уже пару недель. Она тончайшим образом намекает, что я ее привлекаю, в то время как я ловлю себя на том, что пялюсь на ее блузку при каждом удобном случае.
Но она никогда не показывает, что ее пугает то, как она влияет на меня. Даже когда на прошлой неделе я попытался помочь ей дотянуться до чего-то в шкафу, до чего, по ее настоянию, она могла дотянуться, и ее зад коснулся очевидного признака моего влечения к ней.
Я клянусь, что почувствовал, как воздух между нами покалывает от ликования, но я все еще не оправился от всего происходящего, поэтому стараюсь держать себя в руках.
— Примерно так, — говорит она, явно сглатывая, когда я слежу за движением ее горла.
Я приподнимаю бровь.
— Я думаю, будет лучше, если с этого момента ты будешь встречаться с моим партнером. Доктор Уайт такой же опытный специалист, как и я, если не больше. И он будет очень заботиться о тебе.
Этого я боялся, потому что знал, что это произойдет. Я не идиот. Краткие взаимодействия между нами невозможны. Она может потерять свою карьеру.
— Я не думаю, что в этом есть необходимость, доктор Гласс. - Я подхожу ближе, и воздух меняется.
— Мы оба знаем, что это ложь, — бормочет она, глядя на меня снизу вверх с грешной надутостью, которую я не могу игнорировать.
— Как пожелаете. Но, если я его пациент…
Она понимает, к чему клонит мой наводящий вопрос, и снова сглатывает. — Для нас с тобой все равно было бы неправильно…Он все еще мой партнер, так что... Я думаю, что так будет проще. В долгосрочной перспективе.
Я киваю, обдумывая несколько вещей, прежде чем заговорить снова.
— Что ж, тогда вы оба уволены. Мне не нужен ни один из вас. Я найду новый офис для посещения.
Она отступает назад. — Что? Мистер Станнер, я не хотела вас обидеть, я просто думаю, что вам больше подойдет доктор Уайт, вот и все. У тебя так хорошо идут дела с лечением, тебе нужно продолжать.
— И я так и сделаю. Только не здесь. В следующий раз, когда я приеду сюда, я заеду за тобой на ужин, — говорю я.
Она несколько раз открывает и закрывает рот, не в силах произнести ни слова.
— Ну, я не думаю, что это будет уместно.
Я поворачиваюсь и открываю дверь.
— Запомните мои слова, доктор Гласс. Довольно скоро вы будете моей.
Я подмигиваю ей и выхожу в коридор. Я мысленно ругаю себя за подмигивание, вытаскиваю ключи из кармана и сажусь в машину.
Мне приятно вести машину самому, и это стало тем, чем я занимаюсь все чаще. Даю Генри выходной, чтобы побыть с семьей. Оплаченный, конечно.
Ты подмигнул? Ты идиот.
Я сжимаю руль и качаю головой с озорной ухмылкой на лице, прежде чем нажимаю кнопку запуска и даю двигателю загудеть.
Мир переворачивается с ног на голову, когда холодное дуло пистолета упирается мне в висок. Моя улыбка исчезает, когда я поднимаю взгляд на зеркало заднего вида.
— Благоговейный трепет, и тут я подумал, что эта улыбка предназначена мне. Думаю, нет, да? — говорит мужчина, и я, прищурившись, смотрю на него.
Я видел его раньше, но не могу вспомнить, когда столько всего происходит у меня в голове.
Я открываю рот, чтобы спросить, кто он, черт возьми, такой и чего ему нужно, но он сильнее прижимает пистолет к моему черепу.
— Веди.
Он называет адрес, который я ввожу в навигатор, и затем я на автопилоте еду по улицам Сиэтла. Как будто я никогда раньше на них не ездил, как будто я вижу их такими впервые. И, наверное, так оно и есть.
Моя жизнь не проносится перед моими глазами. Но достаточно близко.
— Ты убил Коннера, — резко говорю я, и пистолет поворачивается у моей головы.
— Разве ты не слышал? Коннер увлекался наркотиками. Грустно, на самом деле. Когда такой талант вот так смывается в канализацию. Такое расточительство.
Я сглатываю, когда мы въезжаем на склад. Тот, который выглядит точно так же, как тот, куда Карина и Гейдж привели меня.
Мужчина вылезает с заднего сиденья, открывает мою дверцу и, не сводя с меня пистолета, делает мне знак выходить.
Глядя на него в упор, я понимаю, что действительно знаю его.