Иногда я жалею, что они не сломили меня. Иногда жалею, что Флейк не сжег меня на пурпурном камне.
Я стряхнул их мысленный удар. Затем принял удар громадного кулака Флейка и яростные действия его ступней и коленей, а сам направил всю свою силу на то, чтобы согнуть его руку с оружием. Я дернул ее на себя и вверх и повернул куда хотел.
Я выиграл. Он сыграл свою последнюю игру. Он сломался на ней, и она не принесла ему ничего хорошего. Я видел широко раскрытые глаза на его темном лице. Я до сих пор вижу их.
Я протянул к бластеру палец и надавил на огненную кнопку…
Я встал и пошел через площадку, держа в руке бластер. Трое посторонились, осторожно обходя меня. Они сияли золотом, в их глазах был жестокий звериный блеск страха.
Я выстрелил одному из них в голову как раз в тот момент, когда мышцы его напряглись для прыжка. Другие проворно подскочили и сбили меня с ног… а время шло, и люди медленно шли под кристаллы, и глаза их видели сны.
Я лягнул одного в челюсть и сломал ему шею, а другой все пытался вырвать у меня оружие. Я только что вышел из Облака, а он еще не был там. Я был полон жизни, поднимавшейся от X-кристаллов, так что я оттолкнул его руку и снова нажал на кнопку, стараясь на видеть его глаз.
А ведь они были моими друзьями. Людьми, с которыми я выпивал и смеялся и иногда посещал с ними далекие миры.
Я пошел дальше по холлу цвета марсианской зари. Я был опустошен. Я не думал и не чувствовал. Откуда-то шла боль, во рту была кровь, но все это не имело значения.
Я дошел до места, где были кристаллы, и остановился. Многие уже прошли под ними. Почти половина из пятисот семей с «Королевы Юпитера». Они все еще лежали на черном полу, но здесь еще оставалось достаточно места. Пришедшие после них не толпились, а шли медленным спокойным потоком.
Кристаллы висели широким кругом, слегка склоняясь внутрь. Они пульсировали чернотой, которая далеко превосходила обычную черноту. Угол наклона и настройка граней по отношению к другим кристаллам давали различные результаты: для наведения Вуали, для движения энергии, для гипноза, для создания ворот в любое другое пространство — время.
И для высасывания жизненной силы из человеческих тел.
Я видел бледное сияние энергии в центре — нечто вроде вихря между бесконечными горящими черными гранями, который поднимался от спокойных тел в комнату Облака наверху.
Я видел лица мертвых. Они улыбались.
Управление кристаллами было на другой стороне. Я был мертв внутри, так же мертв, как и тела на полу, но я побежал. Помню, я подумал, что смешно бежать, коли ты уже умер. Я держался подальше от кристаллов и изо всех сил бежал к управлению.
Я увидел Вирджи. Она была в конце процессии и, как я и предполагал, рядом с Брэдом и со спящим марсианским младенцем на руках.
Вирджи, с ее рыжими волосами и глазами Мисси!
Я схватился за рукоятки управления и дернул их вверх. Сияющий вихрь исчез. А я повернул громадное шестиугольное колесо на полную гипнотическую энергию и побежал между мертвыми.
Я сказал живым, что они должны делать. Я не будил их. Они повернулись и пошли обратно тем же путем назад, к «Королеве Юпитера». Они шли быстро и твердо, все еще улыбаясь и по-прежнему без страха…
Я же вернулся к колесу и снова повернул до отметки опасности, а затем пошел за людьми в холл. В дверях я обернулся и поднял бластер.
Я увидел Ширану, стоявшую под излучающей чернотой кристаллов на полпути от изгиба стены.
Я почувствовал как ее мозг коснулся моего и затем медленно оттянулся назад, как человек убирает руку от любимого, который только что умер. Я посмотрел ей в глаза. И увидел…
Почему я так поступил? Почему я заботился о рыжих волосах и дымчато-серых глазах и разбавленной тремя столетиями крови женщины по имени Мисси? Я не был больше человеком. О чем же я беспокоился?
Мы с Шираной оказались на разных сторонах. Мы отделились друг от друга и не могли соприкоснуться даже для прощания. И я уловил слабое эхо ее мысли:
«О, Стиви, сколько еще можно было бы сделать!».
В ее громадных ярких глазах блеснули слезы, драгоценные капельки на антеннах потускнели и опустились. Я уже знал, что она собирается сделать.
Я внезапно перестал видеть кристаллы. Я вообще ничего не видел. Я знал, что здесь нет ничего, что я хотел бы увидеть снова. Я поднял бластер и послал наугад полный заряд в висящие кристаллы, а затем убежал.
Я почувствовал, как последний заслон умирающей мысли Шираны ударился о мой мозг и рассыпался, разрушился где-то в ее мозгу, его источнике. Я бежал, мертвец на несущих его ногах, бежал в ореоле золотого цвета.