— «Белла Коллина Резерв», — прошептала я про себя, — Ахилл создает мое любимое мерло.
Я не уверена, как долго стояла, смотря на картину. В конечном итоге, я вернулась в свою комнату. Наполнила ванну и залезла в нее, позволяя горячей воде окутать и успокоить меня своими ароматными парами лаванды.
Ахилл был скрытным человеком, в этом я была уверена. Больше я ничего о нем не знала, но чувствовала, что ему было некомфортно от моего присутствия и от нежеланного вторжения в его мир.
Я знала, что он не ожидал увидеть меня снова. Но когда я закрыла глаза и представила этот маленький приватный виноградник и красивого мужчину, который там работал, я решила туда вернуться.
Я сказала себе, что хочу поговорить с мужчиной о своем любимом вине, посмотреть и понять процесс его изготовления, задать множество вопросов, которые у меня накопились.
Но когда в моих мыслях появлялись голубые глаза Ахилла, я пыталась игнорировать правду в своем сердце — что мне хотелось поговорить с этим мужчиной из-за него самого. Не просто из-за вина, а из-за него.
И все же я заставила себя притвориться, что все было наоборот.
Я была помолвлена с принцем.
Я должна была выйти замуж за Зено.
Речь шла только о мерло.
Больше ни о чем.
Глава 4
Ахилл
Я стоял в центре амбара и внимательно прислушивался.
Какое-то время она не двигалась, но потом я услышал звук удаляющихся шагов. Когда они потонули в тишине, я вышел из амбара и повернул направо, проходя вдоль деревьев, пока не оказался у ограды своего виноградника. Герцогиня бросила последний взгляд на мой дом и направилась по дорожке в сторону главного дома.
Она была одета во все черное, ее черные волосы были собраны сзади в пучок. Она начала бежать и уже через пару минут исчезла в долине, но через мгновение ее силуэт показался снова, когда она бежала вверх по холмам в сторону своего дома.
Я прислонился к забору и продолжал следить за ней, пока она не исчезла. Мои брови нахмурились. Люди редко приходили в эту часть виноградника. Король был строг с другими рабочими относительно того, куда они могли ходить — мой маленький кусочек поместья был строго закрыт для большинства.
Король всегда боялся, что кто-нибудь раскроет секрет нашего мерло. Так что в течение многих лет, здесь были только я и мой отец. Когда семь месяцев назад умер мой отец, остался только я.
Я не так уж сильно возражал против своей собственной компании. У меня никогда не было друзей, да и семья у нас была очень маленькая. Я видел свою тетю, жившую на Сицилии, только пару раз в год. Последний настоящий друг перестал разговаривать со мной, когда я был еще юн. И позже я пришел к выводу, что он дружил со мной только потому, что жил на той же земле и был одного со мной возраста. С тех пор сюда приходило очень мало людей.
Нико заржал, находясь в загоне. И этот звук напомнил мне, что я должен был возвращаться к работе. Но с каждым шагом, я только и делал, что прокручивал в голове последний час.
Это была герцогиня ди Парма. Та, на ком женится принц.
Несколько недель назад помощник принца собрал всех сотрудников и сообщил о предстоящей свадьбе. Я не знал, чего ожидать от герцогини из Америки, но уж точно не ожидал того, что она окажется такой… такой… Я вздохнул, проводя рукой по лицу. Затем, стараясь выбросить эти мысли из головы, вошел в амбар.
Дубовые бочки, в которых будет храниться новое вино, были сложены рядами и готовы к концу сбора урожая. Сейчас он только начался. Погода этим летом немного задержалась, поэтому виноград созрел позже. Если чему и учил меня мой отец, то это тому, что виноград нельзя снимать, пока он не станет абсолютно идеальным.
Я отстал от графика на неделю или две, но дополнительное время дало мне самые многообещающие гроздья винограда, которые мы получали за долгое время. А учитывая, что последний сбор, считался самым лучшим, я почувствовал, как пьянящий прилив возбуждения закружился в моей крови при мысли о самом превосходном вине, которое мог бы принести этот урожай. Это был первый год, когда я был совершенно одинок в этом начинании, никакого профессионального голоса, направляющего меня.
Это одновременно возбуждало и пугало.
Я начал опрокидывать ведра с виноградом в топчущую бочку. К шестнадцатому ведру мой желудок заурчал. Я отрезал кусок сыра пармезан и сбрызнул его бальзамическим уксусом. Так же взял последний кусок хлеба, который позавчера мне принесла Элиза. Она была экономкой в главном доме и женой одного из старейших виноделов поместья.