Кареса подняла свою руку, и я сглотнул, когда она коснулась своим указательным пальцем моего века.
— Увидеть слово.
Она переместила палец к моему рту, и моя кровь начала быстро разгоняться по венам.
— Произнести его вслух.
Затем она коснулась им моего уха, и мою кожу покрыли мурашки.
— И услышать его повтор.
Она убрала руку и взяла ручки разных цветов, подчеркнув красным цветом две буквы.
— Мы также можем отметить цветом гласные буквы, которые и придают слову звучание. Это поможет тебе разобраться в фонетике и узнать, какой перед тобой слог. В итоге ты сможешь разобрать слова и их звучание.
— Правда? — с сомнением спросил я.
Кареса придвинула ко мне обратно листок.
Я пробежался глазами по буквам: «В» «И» «Н» «О».
Я не знал почему, но разные цвета помогли мне различить все буквы.
— Ты можешь разобрать, что здесь написано? — спросила Кареса.
Я начал читать ей первое слово, проводя под ним пальцем.
Ответом Каресы была широкая и яркая улыбка.
— Ахилл, — прошептала она. — Ты грамотный. Ты понимаешь буквы и умеешь читать.
— До тринадцати лет я посещал школу, пока король не предложил меня забрать.
На ее лице появилось замешательство.
— Король поощрил решение покинуть школу?
— Да. Моя учительница сказала, что мне требуется больше помощи, чем она сможет оказать — школа не была достаточно оборудована. Это была небольшая сельская школа. Мой отец просил короля о помощи у одной из благотворительных организаций, так как у нас не было денег. Король поговорил с несколькими учителями, которые согласились с тем, что я отстаю в развитии. Он подумал, что будет лучше, если я присоединюсь к своему отцу на полях, и посвящу себя изучению изготовления вина, в особенности мерло. Он обещал моему отцу, что найдет мне репетиторов, когда я начну работать. Но этого так и не случилось. Прошло время, отцу надоело ждать, и он напомнил королю об обещании, но прошло слишком много времени. Если бы я вернулся в обычную школу, я бы отставал года на два или больше, и я просто не мог вынести мысли об этом. Я поссорился из-за этого с отцом. Это был единственный раз, когда мы поругались. В конце концов, он согласился обучать меня дома. Он попытался, но в итоге мои проблемы оказались ему не под силу. У него был виноградник, за которым нужно было ухаживать, и время просто ускользало. Я так и не узнал, почему король так поступил. В конечном счете, мой отец и я свыклись с отсутствием у меня академических способностей. Я полностью ушел в производство вина и через пару лет стал главным виноделом, а в шестнадцать, создал свой собственный урожай. Я все делал сам; мой отец просто наблюдал.
— 2008-ой, — прошептала Кареса, в ее голосе слышалось благоговение, как и в первый день, когда мы познакомились.
— Да. Как ты узнала?
— Тот год стал историческим для мерло «Белла Колина Резерв». Тогда было выпущено самое лучшее вино. Ахилл, урожай 2008 года является самой дорогой бутылкой мерло в мире.
— Правда? — с удивлением спросил я, не отважившись думать, что это было правдой.
— Как ты можешь этого не знать? — с удивлением спросила она.
— Потому что это часть процесса меня не интересует. Для меня важно созревание и изготовление вина, а не его продажа.
На лице Каресы отразилось восхищение.
— Знаю, — тихо произнесла она. — Наверное, тогда ты не в курсе, что на фестивале давки вина будет объявлен победитель «Международной премии вина». Ты снова можешь выиграть. Ты не проигрывал уже много лет.
— Король Санто всегда сам принимал поздравления. Я даже никогда не видел наград. Они хранятся в главном доме.
— Ахилл, это просто ужасно, — возмутилась Кареса, и не думаю, что она даже заметила, что снова положила свою руку на мою.
— Я так не думаю. Мне не нравится находиться в центре внимания. Король Санто хорошо с этим справлялся. Принц Зено будет делать это не хуже. Если мое вино снова победит, он может забрать приз себе. А мне будет достаточно знать, что я создаю лучшее вино из всех возможных. Я счастлив проживать тихую, спокойную жизнь, Кареса. Я не был рожден для балов и приемов, толпы зрителей и важных дел, я не могу и представить ничего хуже этого.
Я не хотел ее расстраивать. Но знал, что сделал это, когда Кареса повернула свою голову и указала на другое слово, написанное на бумаге.
— Кареса? — окликнул я, желая узнать, что сделал не так.
Она помахала рукой и улыбнулась. Это было притворство. Я мог видеть, что это была неискренняя улыбка. Было интересно: это и есть идеальная маска Герцогини ди Парма?