— Что со мной? — Недоумённо произнёс Мэтр, делая ещё одну попытку подняться, вертя головой. — Тело не слушается…Я ничего не вижу.
— Не это ищешь? — Потрусив футляром, я махнул рукой. — Точно, ты ведь ничего не видишь. Неудивительно. Я тут в шкафчиках покопался, а потом немного поиграл с твоей шкуркой в «доктора». Хороший арсенал… Начиная от наркотиков и кончая нейролептиками. Можно два десятка человек почти месяц в невменяемом угаре держать.
— Ты меня обманул! — Прорычал Мэтр, завертев головой по сторонам, пытаясь увидеть остекленевшим взглядом с огромными зрачками хоть что-нибудь. — Ты говорил….
— Заткнись уже. Я частенько так делаю.
— Это нечестно! — Взвыл британец, с трудом принимая сидячее положение, усиленно растирая глаза ладонями. — Я отпустил Токарева, как ты….
— А ты ебл@н на рыцарский поединок с секундантами рассчитывал? — Усмехнувшись, я потряс футляром, издавшим звук детской погремушки. — Без этого, тебе вряд ли что-то светит. Твоё веретено не способно сосредотачивать оргон, которого в тебе осталось с гулькин нос. Интересно, какие эти конфетки на вкус?
— Мои камни жизни! — Заверещал Мэтр, но было уже поздно.
Я уже отправил один светящийся зеленью кругляш в рот, раскусывая зубами. Тело сдавило нестерпимой болью, от чего моя шея непроизвольно выгнулась, а глаза норовили вылететь из глазниц. Ощущение было довольно знакомым, но гораздо более болезненным. Хлынувший в духовное тело оргон сейчас растягивал стенки моего резервуара ища выход, а перед глазами начал проноситься водоворот не связанных со мной образов.
Не знаю сколько со мной это творилось, но в себя я пришёл стоя на коленях перед столом, держась за него руками, чтобы окончательно не упасть. Тряхнув головой, тяжело дыша, мне удалось с трудом встать на ноги. Всё тело нестерпимо болело, как после того, будто бы я целый день занимался расширением резервуара. Мой встревоженный взгляд заскользил по комнате. Судя по тому, что Мэтр и Освольд находились на своих местах, прошло не больше десятка секунд.
— Забористая штука. — Тряхнув головой, я взглянул на образ своего резервуара, и обомлел от того, что его границы слились с границами духовного тела, а это значило, что можно переходить на следующее крыло.
— Послушай, Станислав… Чего ты хочешь? Я всё сделаю…
— Заткнись, падаль. Сейчас и тобой займусь, но сначала с этим скверхом расправлюсь. — В несколько шагов оказавшись рядом с Оливером, я двумя руками схватил его за голову, оторвав от пола как пушинку. — … А я то ещё думаю, чего мне твоя рожа противна, ушастенький… Ты у нас оказывается скверх в человеческой шкуре. Людей, как селёдку на эти «конфетки» в лаборатории потрошил.
Вместо ответа раздался гулкий глухой хлопок, сопровождающийся чавкающим звуком лопнувшего черепа. Каон «Метка» в связке с заряженным ударом перчатки, и в этот раз сработали как надо, а я стряхнул кровь с рук, брезгливо взглянув на обезглавленное тело.
Мэтр, поняв в чём дело, что-то говорил мне, но я не слышал. Подойдя к столу, высыпав содержимое футляра в ладонь, мои ноги сами направились к Мэтру, ведомые закипающим внутри гневом.
— Несколько десятков жизней, ради одной такой «конфеты»… Ты хотел свои камни, и прикоснуться к атминтису… Сейчас ты станешь его частью. Будет справедливо, если убитые по твоей указке люди… убьют тебя, падаль. — Не обращая внимания на готовое вырваться из груди веретено, схватив за горло Мэтра, я уложил его на ложемент.
Британец что-то закричал, мотая головой, но насильно разжав ему рот, я ссыпал внутрь содержимое ладони.
— Это… Убьёт….
— На это и расчёт. Жуй… — В порыве гнева, съездив Мэтру под дых, руками сжав его челюсть, я стал ею двигать, зажимая рот ладонью, чтобы он не выплюнул камни жизнь.
Хруст. Ещё и ещё… Через несколько секунд я резко отпрянул от тела британца, которое вспыхнуло зелёным пламенем, обугливаясь на глазах, источая едкий дым и запах горелой плоти, с которым натужно едва справлялась пара вытяжек.
От созерцания догорающего Мэтра, меня оторвал завибрировавший в кармане телефон, возвращая к реальности.
— Дядя Фёдор, с тобой всё хорошо? Как ты? — Подпрыгивая на месте от нетерпения зачастил я, изводясь от нетерпения.
— Ни черта не помню… Голова раскалывается, а так всё хорошо, Стасик… Сам ты где?
— В планетарии на Горьковской, смотрю как Мэтр догорает. Мы с ним поговорили, он осознал что был неправ, и сгорел от стыда. Кучка пепла только осталась.
— Ты в безопасности? Не ранен? Я сейчас приеду…
— Всё нормально. Жду…Бойцов тоже захвати. Тут документацию нужно кое-какую изъять, а потом на один мясоперерабатывающий комбинат заехать, который служит прикрытием для лаборатории, где эксперименты над людьми проводят. Пока будешь ехать я поточнее разузнаю, где это место находится.