— Верно, Яков, но думаешь слепых глупцов из Епархии это волнует? От нас им нужны результаты, иначе наш орден упразднят. Мы уже одной ногой на пороге к этому.
— Я буду вынужден доложить об этом….
— Иеромонах Яков, не доводи до греха, прошу. Подумай, что твоё слово значит против моего? Может оказаться, что ты потворствуешь в поганых ведьмовских делах. — Многозначительно заявил инквизитор Стефан, но видя, что решимость никуда не исчезла с лица Якова, отставив напускное дружелюбие, схватил парня за грудки, поднял как пушинку от пола, хорошенько тряхнув. — Приди наконец в себя, иеромонах! Мы не только должны бороться с ведьмами! Сейчас на весах лежит само существование нашего ордена! Не будь глупцом и открой глаза наконец!
Аккуратно поставив Якова на пол, старейшина утёр проступившую слюну в уголке рта, поднимая с пола рассыпавшиеся бумаги, которые он бросил в порыве гнева. Быстро выбрав нужные, приложив к ним пакет, что достал из кармана, он протянул их иеромонаху.
— Предстоит работа. Вот всё необходимое… Сейчас расскажу о деталях. — Начал быстро говорить инквизитор, полностью успокоившись.
— Фальшивые документы? — удивился Яков, заглянув в пакет. — Но откуда?
— А как ты думаешь мне удалось в одиночку разобраться с тремя ведьмами? — Подчеркнув последнее слово спросил старый инквизитор не ожидая ответа. — Мир не без добрых людей. Остались ещё благородные, которые верны праведным слугам матери церкви….
Романовский лицей
— Эй, Валькирия, кто обидел? Пошли его побьём… — Подошёл я к Насте, которая прикрывая лицо, повернулась ко мне, поспешно стирая слёзы, но это не помогало.
— Если ты по поводу нашего уговора, то в ближайшее время не получится, мне сейчас не до этого. — Шмыгая носом сказала Ермакова, стараясь спрятать заплаканные глаза. — Я не отказываюсь, не подумай….
— Оставь пока это. Вот. — Коротко сказав это, я протянул один из протеиновых батончиков, что остался у меня с последних закупок. — Пожуй сладенького, и расскажи, что случилось.
— Вера, она… — Подтвердила мои опасения Настя указав на фото, а я вспомнил, что видел эту девушку два раза.
Первый раз, я видел её рядом с Ермаковой, когда она приходила бросать мне вызов. Второй раз был на самом поединке, она крутилась рядом с Настей, исполняя роль её секунданта. Запомнил потому, что покойная девушка была и вправду красива, ещё и лицо доброе с мягкими чертами.
— Она была твоей подругой? — Ответ на вопрос был вполне очевидным, но задан он был лишь для отвлечения.
— Да, благ… Стас… Наши отцы хорошие друзья, и мы с детства дружи-и-или, а теперь…. — Запричитала Валькирия, пустив новую порцию слёз.
— Ну всё…Всё… Не реви только, Насть. Моя психика страдает от женских слёз. Иди сюда…
Раздвинув полы пальто, которое не успел снять, я обнял девушку, прикрыв ими со всех сторон, создавая чувство защищенности.
— Настя, послушай… Если вы были с Верой хорошими подругами, то она бы расстроилась, увидев как ты плачешь… Ей бы было грустно… — Взяв из рук девушки листок, я вновь прикрыл её полами своего пальто. — Пореви немного, и давай завязывай с этим мокрым делом.
Видимо из меня хреновая «жилетка», или Настя долго сдерживалась, а тут её прорвало. Даже те глупости, что я нёс, не помогали её успокоить.
— Мрази… Самих их сжечь. — Всхлипнула девушка, не поднимая головы. — Надеюсь люди отца найдут этих извергов, что сделали такое с Верой и девочками.
— Непременно. — Коротко согласился я, изображая уверенность, быстро прикинув, что если объявления появились в лицее, значит следствие в полной большой огновой заднице. — Так и будет, не сомневайся.
Пока пытался успокоить «грозную» ревущую Валькирию, моя бдительность ослабла, за что сейчас, кажется, наступит расплата. В боковом зрение появилась Мила в своём привычном виде, с пучком на голове и очках в чёрной оправе. Картина была явно двусмысленная. Если отбросить все детали, обстоятельства, понимание и здравый смысл, то сейчас Мила видела, как я обнимаюсь с другой девушкой.
По воле судьбы или её величества Удачи, Мила оказалась «не Жанной». Ревнивая Лисичка увидев такое устроила бы разнос, не ища правых и виноватых. Вместо этого, голубоглазая милашка подошла, и несколько секунд молча разглядывала нас, после чего слегка нахмурилась, недоумённо уставившись на меня своими большими голубыми глазами.
— Здравствуй, Стас. — Со свойственной ей лёгкой стеснительностью тихо поздоровалась Мила, поглядывая на Настю. — Что происходит? Это ты её чем-то обидел?