ГЛАВА 19
Макайла
Аромат красного дерева и специй все еще ощущается на моей коже, когда я вхожу в свою квартиру. Я бросаю свой клатч и ключи на стол, прежде чем запереть дверь и направиться по коридору в свою спальню. Войдя в свою гардеробную, я сбрасываю туфли на каблуках и снимаю платье, бросая его в корзину, предназначенную для химчистки, затем направляюсь в ванную, готовая к долгой горячей ванне.
Каждый дюйм моего тела восхитительно болит, когда я погружаюсь в воду с ароматом лаванды. Откинув голову назад, я делаю глубокий, успокаивающий вдох. Я спускаюсь с эйфорического пика, на котором находилась, реальность оседает у меня под ложечкой, и внезапно я чувствую себя обессиленной.
Прежде чем заснуть в ванне, я вылезаю и вытираюсь насухо. Натянув тонкую майку и шорты для сна, я выключаю свет и падаю в постель, только чтобы понять, что забыла закрыть жалюзи. Скатившись с кровати, я подхожу к окну, когда что-то на противоположной стороне улицы привлекает мое внимание. Темная фигура стоит под уличным фонарем, заглядывая в мою квартиру. У меня перехватывает дыхание, и я быстро отхожу от окна. С колотящимся сердцем я спешу обратно в гостиную, чтобы взять свой телефон, готовая позвонить Хизер.
Как долго он там пробыл?
Дрожь страха пробегает у меня по спине при мысли о том, что кто-то прячется в этих темных помещениях, не тронутых мягким светом уличных фонарей. Сжимая телефон в трясущихся руках, я возвращаюсь к окну и заглядываю сквозь жалюзи, но фигура исчезла.
***
Хизер стоит у моей двери с двумя чашками кофе в руках.
— Ты не позвонила мне, когда вернулась домой прошлой ночью, — упрекает она, проходя мимо меня.
Закрыв дверь, я следую за ней в гостиную.
— У тебя был выключен свет, и я не хотела тебя будить.
— Я бы предпочла, чтобы ты разбудила меня телефонным звонком, а не криком, — поддразнивает она, и я вздрагиваю. Ее улыбка увядает. — Что?
— Я должна тебе кое-что сказать, и я не хочу тебя пугать.
— Говори уже, — перебивает она, на ее лице отражается беспокойство.
— Прошлой ночью, когда я пошла закрыть жалюзи в своей спальне, я увидела, что кто-то стоит снаружи и смотрит в окно моей спальни.
— Что? — Практически кричит она.
— Я не могла видеть его лица, но он определенно смотрел в мое окно. Я собиралась позвонить тебе, но оставила свой телефон в гостиной. Я пошла забрать его, а когда вернулась к окну, его уже не было, так что я подумала, может быть, это просто какой-нибудь парень шел домой и случайно поднял голову в этот же момент.
— Или извращенец. — Сходит с ума она. — Покажи мне, где ты его видела.
Я веду ее в свою спальню и подхожу к окну.
— Прямо здесь. — Я указываю на уличный фонарь.
— Я позвоню своему брату, — говорит она, отворачиваясь от окна и направляясь обратно в гостиную. — У нас есть камеры по всему дому. Так что, может быть, он сможет выяснить, что на самом деле делал этот подонок. — Она оборачивается, указывая на меня пальцем. — Вот почему ты должна звонить мне, когда возвращаешься домой поздно.
Я поднимаю руки в знак защиты.
— Обещаю, что так и буду делать.
ГЛАВА 20
Кэннон
Прошло больше недели с тех пор, как мы с Макайлой были официально представлены друг другу. Она работает в моей компании почти месяц, и первая встреча в лифте была не совсем тем, что я планировал. Но после того, как я увидел, как она флиртует с тем парнем в кафе-баре и дает ему свой номер телефона, ревность заставила меня практически бегом броситься к лифту.
Стоя в дверях комнаты отдыха, я наблюдаю, как Макайла, прислонившись к столешнице и уставившись в никуда, разогревает свой кофе в микроволновке. Ее светлые волосы зачесаны назад и скручены в пучок у основания длинной, стройной шеи. Шею, которую я целовал, посасывал и облизывал всего несколько дней назад.
Мой взгляд опускается на ее дерзкую круглую попку в облегающем платье. Макайла высокая, вероятно, пять футов восемь дюймов, и еще выше в этих дорогих на вид туфлях на красной подошве. Интересно, этот ублюдок Виктор купил их для нее?
Сделав несколько шагов в глубь комнаты отдыха, я прочищаю горло, напоминая себе говорить своим обычным голосом, а не тихим шепотом, который я обычно делаю, когда нахожусь с ней.
— Доброе утро, Макайла, — говорю я как раз в тот момент, когда она отворачивается от стойки с горячей кружкой в руке.
Она вздрагивает, и кофе проливается через край ее чашки на пол, между нами, попадая на нашу обувь.
— О Боже мой, мне так жаль. — Она поворачивается, чтобы поставить свою полупустую кофейную кружку на стойку, и хватает горсть салфеток, затем приседает, чтобы вытереть пол. — О, я испачкала твои туфли.
— Макайла, — говорю я чуть более твердо.
Она вскидывает голову, ее голубые глаза расширяются, и мой член мгновенно твердеет. Я сбился со счета, сколько раз представлял, как она стоит на коленях, смотрит на меня снизу вверх, ее глаза, остекленевшие от вожделения, когда она берет меня в глотку. Рычание вырывается из моей груди, когда мой член напрягается под брюками, умоляя скользнуть между этими пухлыми, красивыми губами.
— Это всего лишь обувь. — Я протягиваю ей руку и помогаю подняться с пола.
— Мне жаль, — повторяет она снова.
— Все в порядке. Извини, что напугал тебя. — Я засовываю руки в карманы. — Если у тебя нет ничего срочного, мы могли бы выпить по чашечке кофе внизу.
— Эм, конечно. Позволь мне просто предупредить Джейн.