— «Слайд вправо»
Расстояние было рассчитано правильно. Перед самым ударом я оказался прямо напротив мага. Моя ладонь смотрела прямиком ему в голову. Одновременный уход от удара и возможность для одной единственной атаки. Далее последовал высший пилотаж, но уже в моём исполнении. Для создания наибольшей жёсткости я набросил сам на себя «Гробницу чистоты». Тело сковала незримая сеть жёсткого каркаса сотканного из оргона. Следующей в ход пошла вязанка пояса и её единственный каон «Станс», не дающий защиты, но превращающий меня в стальной столб, вкопанный на пару метров в землю.
Долгожданный момент удара, и завершающий штрих в виде сочетания «Тарана» и «Заряженного удара» перчатки, когда маг врезался головой в мою ладонь. Грохот был настолько сильным, что в близлежащих домах задрожали стёкла, а от меня разошлась ударная волна, вновь поднимая облако синюшной пыльцы, которой было засыпано всё вокруг.
В глазах потемнело, но сработавший заряд ворота вернул ясность сознания. Несмотря на всю подстраховку, перелом или вывих плеча я всё же получил. Расстройства не было. На витаминных смесях и внутривенном питании я уже к вечеру буду невредимым, а вот кудесник вряд ли. Результат оказался выше всяких похвал. В тройке метров от меня на асфальте валялся почти голый маг с вырванными «Заряженным ударом» волосами, на котором из одежды остались лохмотья от джинсов, державшиеся на чудом уцелевшем кожаном поясе.
— Судя потому, что ты ещё дышишь, — начал я, поглядывая на шею кудесника, которая сейчас находилась в неестественном положении, садясь рядом на корточки. — Первый и второй шейные позвонки остались целы, а вот с третьим беда. Лёгкие работают, но руками и ногами уже не пошевелишь. И чего тебе не хватало? Оу…Ты говорить не можешь. Не страшно, значит будешь слушать и моргать, тебе и так много говорить приходится. Сказать честно, мне никогда не нравилось смотреть на чужие мучения, но для тебя я сделаю исключение. Думаю вспомнить древнюю традицию показательных казней, как встарь. Площадь, толпа зевак, заплечных дел мастер, все дела… Потом расправа и народные гуляния. Сейчас твоя дальнейшая судьба в руках того отважного бойца, что находится в той груде металлолома. На кону стоит «херовая смерть» либо «очень херова жизнь». Если он жив, то ты получишь «херовую смерть», а если мёртв, то я отрежу тебе кисти рук, ступни, и ты останешься жить. Прикованный к кровати, не имея возможности сдохнуть, ты будешь наблюдать, как тебя постепенно, медленно убивает, не поверишь… Милосердие! Оно умеет убивать, не сомневайся, ещё изощрённей чем магия или свинец. Хоть ты сына за дерьмо считаешь, но уверен, что он сделает всё, чтобы ты жил. Он не пожалеет родовых денег, всячески продлевая твоё никчёмное существование парализованного обрубка.
Прервавшись, перейдя на окулус, я медленно, с опаской повернул голову в сторону искорёженного автомобиля. Из груди вырвался свист облегчения, а на краях пробитой во мне дыры появилось немного крови, сдерживаемой каоном «Геморандж».
— Серёга жив… Тебе повезло. Не будем тянуть.
Манипулятор оторвал полуголого мужчину от асфальта поднимая на пару метров вверх, а я осмотрелся по сторонам.
Рядом никого не было, но зеваки никуда не делись. То тут, то там из-за различных углов, столбов, автомобилей торчали головы и телефоны любопытных.
— Не бойтесь! Подходите ближе! — Я помахал левой рукой в приглашающем жесте, как рыночный зазывала, крутясь на месте, созывая народ. — Всё закончилось. Даю княжеское слово, что никто не пострадает.
Поначалу ничего не происходило, но всё резко поменялось. В этом была не моя заслуга, а плотного телосложения бородатого мужика, что прятался в автомобиле, припаркованном за остановкой. Высунув голову в окно, чтобы оценить обстановку, удивление бородача взяло верх над инстинктом самосохранения. Тряся бородой, крестясь на ходу, мужик с открытым от удивления ртом и осоловелым взглядом подошёл ко мне почти вплотную.
— Люди! Да это же наш мэр! — Зычный голос мужика разнёсся по улице, заглушив вой сигнализации транспортных средств. — Ну точно! Орлов! Провалиться мне на этом месте… Во дела! Мэр!
Эффект был подобен разорвавшейся бомбе. Не прошло и минуты, как вокруг меня негде было ступить. Можно было посмаковать момент, но затягивать я не стал, опасаясь за жизнь Рики.
— За покушение на жизнь члена уважаемого княжеского рода Мышкиных, князь Александр из рода Орловых, в соответствии с положениями «Княжеского кодекса Российской империи» будет подвергнут смерти. Вина в содеянном очевидна. Выбранная потерпевшей стороной мера воздействия будет приведена в исполнение немедленно.