Сорннн увидел внушительную фигуру дэйруса в серой тунике.
— Видите, как все морщат носы и отступают назад, когда он подходит ближе, — отметила Маретэн.
— Верно, — согласился Сорннн. — Дэйрусов не очень любят.
— Ну, это понятно. Их считают половыми извращенцами и, следовательно, отверженными.
— Это вас тоже беспокоит, Маретэн? Разве мало у вас других поводов для волнения? — Наблюдая за перемещениями Олннна Рэдддлина, Сорннн понял, что адмирал тайком следит за ним.
— Вспоминая преступные эксперименты, которые геноматекки проводят в «Недужном духе» над несчастными детьми в'орннов и кундалиан, презирать дэйрусов лицемерно. — Маретэн скорчила гримасу. — Неужели дэйрусы хуже геноматекков лишь потому, что занимаются с сумасшедшими и мертвыми?
— Все боятся подхватить их «заразу», как говорят гэргоны, — сухо заметил Сорннн.
— Если бы это и вправду можно было назвать заразой! Что плохого в том, что мужчина любит мужчину? По-моему, такие мужчины любят друг друга сильнее, чем обычно любят женщин.
— Что это, Маретэн? — насмешливо спросил прим-агент. — Вы не верите в настоящую любовь?
— А я должна верить?
— Я думал, все тускугггун верят.
— А я думала, мужчины не знают, что это такое!
— А как же дэйрусы? Бедные глупцы! Если бы не их отклонение, они могли бы занять место рядом с уважаемыми геноматекками, вместо того чтобы целыми днями торчать среди мертвых, умирающих и ненормальных.
— Жестокое отношение к ним просто отвратительно! А эти рейды, которые время от времени…
— Таким образом гэргоны берегут другие касты от растления, — заявил Сорннн.
— Однако некоторые их методы и приемы — настоящее варварство! — Маретэн взяла кубок с нумааадисом с подноса, который нес проходящий мимо слуга. — Что нового у коррушей?
— У коррушей все по-прежнему. Не меняется практически ничего, несмотря на разорение, которое несет им наша оккупация.
Маретэн глотнула настойку — она словно огонь обожгла ей горло.
— Гэргоны считают, что эти племена недостойны их внимания.
— Они досаждают им не больше, чем блохи — слону.
— Вам лучше знать.
— Моя семья живет за счет торговли специями.
— Я подумала, — искоса взглянула на него Маретэн, — зачем вам вся эта морока с торговлей? Почему бы просто не привести туда ударный отряд кхагггунов и не отнять пряности? Мы ведь забрали у кундалиан все ценное.
— Далеко не все, я уверен. — Сорннн задумчиво поджал губы. Исподтишка наблюдая за Олннном Рэдддлином, прим-агент окончательно убедился, что тот тайком преследует его, словно неопознанный темный объект — кундалианское солнце. — Дайте подумать, как мне вам лучше ответить?.. Ну, объяснить будет трудновато…
— Под этим подразумевается, что гэргоны что-то планируют против коррушей.
— Разве я так сказал?
— Вы имели это в виду.
— Кажется, вы лучше знаете, о чем я думаю, — мрачно посетовал Сорннн.
— Как вы можете обвинять меня в подобном? Я всего лишь скромная тускугггун. Разве у меня хватит ума понять, что вы думаете?
— В вас больше яда, чем в кундалианской агаве.
— А упрямства, говорят, еще больше.
— Вряд ли это преувеличение. — Прим-агент увидел, как усмехнулся Олннн Рэдддлин, проходя мимо.
— А вы такой же скучный и недалекий, как и большинство баскиров.
— Теперь я правда обиделся.
— Не принимайте близко к сердцу, — отворачиваясь, сказала Маретэн, — говорят, я довольно бестактна.
Нит Батокссс наблюдал, как Курган начинает обряд Перевоплощения, но его собственные мысли находились далеко отсюда. И разве могло быть иначе? Какой гэргон станет размышлять о повседневных проблемах в'орннов? Смерть интересовала Батокссса лишь как состояние, которого надо всеми силами избегать. Честно говоря, ему было неуютно здесь, в общественном месте, среди суеты, блеска и постоянного движения огромной толпы, вдали от своей лаборатории в Храме Мнемоники. Гэргону было не по себе от какофонии голосов; казалось, что он тонет среди беспрестанного шороха, беспорядочно бьющей энергии. Батокссс просто не мог сосредоточиться. Несмотря на защитные фильтры нейронной сети, входившей в состав биокостюма, он чувствовал себя ужасно. От досады гэргон скрипел зубами так, что болели челюсти.
Возможно, возбуждение имело какое-то отношение к бронзовому нейронному змею, ставшему частью его мозга. Это был змей кундалианской колдуньи Малистры. Хотя Дар Сала-ат убила Малистру, змею удалось спастись, и он вернулся к хозяину. К сожалению, когда Нит Батокссс ввел змея в собственный окумммон, вернув его в первоначальное ионное состояние, техномаг понял, что змей поврежден. Гэргон имел доступ к сведениям о той битве, но не видел лица Дар Сала-ат. Это казалось ему непостижимым, и Батокссс еще болезненнее переживал поражение и скрежетал зубами.