Миннум устало ссутулился.
— Мне показалось, что за годы… я…
— Скажи, ты чем-то недоволен?
— Не хочу…
— Нет. — Друуг поднял загорелую руку. — Никогда не говори «не хочу», если точно не уверен, что тебя что-то не устраивает. Ты не случайно оказался в этом благословенном месте. В музее начнется твоя новая жизнь. Если, конечно, ты сам пожелаешь. — Друуг вернулся к камину. — Нравится тебе это или нет, но ты прирожденный смотритель.
— Зачем нужен смотритель, который ничего не знает об экспонатах? — не выдержал Миннум.
— Знание — добродетель, пока его не домогаются такие, как ты. Если оно попадает в лапы тебе подобным, то становится средством для достижения корыстных целей и превращается в оружие.
Пение друуга стало таким резким и нестройным, что Миннум охватил волосатыми руками голову, опасаясь, что сейчас рухнет здание музея.
— Ты видел, как все происходило. Ты был там, когда украли Жемчужину.
— Да.
— Ты и не попробовал этому воспрепятствовать.
— Да.
— Ты присоединился ко злу и сам им заразился.
Миннума трясло, зубы стучали, и смотритель испугался, что наделает в штаны. Никогда в жизни ему не было так страшно.
— Попробуй вспомнить, где скрывается твоя мудрость. Она ждет тебя. В будущем, полном боли и страдания.
— Что же мне еще делать? — испуганно закричал Миннум. — Миина меня просто парализовала!
— Не тебе судить о поступках Великой Богини! Между прочим, она дала тебе чудесный шанс начать все сначала. Как ты им распорядишься, зависит только от тебя.
Миннум шагнул к друугу.
— Хочу…
— Чего? Власти? Отомстить за то, что с тобой несправедливо обошлись?
— Ты издеваешься.
— Хочешь спросить, как долго продлится наказание?
Миннум отчаянно топнул ногой, хотя именно это он и собирался спросить.
— Чего же ты хочешь, бывший соромиант? Придется сказать правду. Ведь если ты солжешь, я сразу же пойму, и тебе придет конец.
В этом Миннум ничуть не сомневался. Сердце бешено билось. На ветку села ворона, Миннум четко видел ее силуэт. Приняв решение, он почувствовал какое-то облегчение. Оказывается, изливать душу порой даже полезно.
— Хочу жить без страха, — выпалил он.
Страшные бледные глаза сузились, и Миннум понял, что друуг улыбается.
— Хорошо, — пропел друуг, — начало неплохое.
— Что он мне говорил? Ах да, из-за того, что ты молодой и наглый, он велел за тобой присматривать. — Строй-генерал Виэрррент презрительно сморщился. — Так что я должен шпионить за тобой ради твоего же блага и во имя в'орнновской нравственности.
— Он хочет поссорить нас, — проговорил Олннн. — И натравить друг на друга. Именно так он уничтожил собственного отца и Киннния Морку. Курган просто смотрел, как они рвут друг другу глотки.
Виэрррент и Олннн стояли под полосатым навесом переполненного кафе. Совсем неподалеку дождь с металлическим лязгом стучал по огромной площади. На ярко освещенном ринге дородный месагггун схватился с кхагггуном. Восхищенная толпа бесновалась, шумела, ликовала, обливалась потом. По-видимому, никто не замечал дурной погоды, хотя борцы то и дело спотыкались на скользком ринге.
Офицеры уже обменялись новостями о желании Кургана приостановить имплантацию окумммона кхагггунам.
— Ты был прав, звезд-адмирал, — пробормотал строй-генерал Локкк Виэрррент.
На лице Олннна Рэдддлина заиграла кривая улыбочка.
— Как обычно, друг мой.
— Что-то мне не по себе.
Через плечо Олннн взглянул на Раду в сине-зеленой форме с золотистой символикой звезд-адмирала на плече. Похоже, у него будут неприятности и придется занять жесткую позицию. Чтобы добиться своего, всегда приходится давить на других.
— Рада — мой адъютант. Она везде ходит со мной.
— Но… тускугггун. Что за ерунда, звезд-адмирал! Зачем выставлять себя на посмешище?
Судорожно стиснув руки за спиной, Олннн стал наблюдать на событиями на калллистоте. Ход боя переломился — кхагггун все сильнее теснил дородного месагггуна. Кровь текла рекой, а крики беснующейся толпы становились все громче.
— Неужели нужно напоминать, что у кхагггунов очень плохая память? «Что ты можешь для меня сделать?» — вот их девиз. А почему бы и нет? Они рискуют жизнью каждый день. Неудивительно, что им требуется ежедневно напоминать, за кого они должны сложить голову.
На калллистоте месагггун закатил глаза. Зрители взвыли, предвкушая его скорый конец.