Она посмотрела на Джийан, которая почему-то выгнула спину и вытянула вперед руки, словно ее тащили вперед невидимые веревки. По библиотеке с завыванием кружились потоки холодного воздуха, так что, когда Риана повернулась и позвала Джийан, то не расслышала собственный голос. Сердце Рианы трепетало, она в ужасе наблюдала за происходящим, а Джийан поднялась в воздух.
От хризалидов, покрывавших ее руки, исходило жуткое сияние. Они больше не были черными, их цвет медленно переходил в пепельно-серый. Пока хризалиды светлели, тонкие чешуйки панциря откололись и закружились в бешеном вихре. Облетев библиотеку по периметру, они, словно белые снаряды, стали носиться на бешеной скорости, разрывая книги и мебель. Осколки хризалидов застревали в рифленых колоннах, резных перемычках над дверями, стенах. Риане пришлось нагнуться, когда один из осколков промчался в сантиметре от ее головы. Пролетая мимо, осколок свистел, словно лопасть пропеллера.
Риана попыталась подняться и тут же снова упала. Все тепло будто исчезло из библиотеки. Холод пробрал Риану до самых костей, покрывая их жемчужной изморозью, превращая костный мозг в сухой белый пепел. Стало трудно дышать, не хватало воздуха, как во время песчаной бури. Он словно распался на составляющие и превратился в какую-то темную смесь, пропитанную опасностью и злобой.
Наконец хризалиды полностью соскользнули с рук Джийан, обнажив покрасневшую кожу, вздувшиеся вены и переплетающиеся желтые артерии ужасающего вида.
Широко раскрытые глаза колдуньи казались невидящими. Их цвет из голубого стал молочно-белым с тонкими щелками зрачков. Лицо исказила гримаса, обычно появляющаяся у покойников. Среди длинных густых медового цвета кудрей возникли куски темного металла, которые сначала превратились в стрелы, а потом свились в некое подобие колючей, усеянной шипами живой короны. Страшные зубцы короны шевелились, мерцали в лунном свете и, искрясь и переливаясь, сплетались в омерзительные узоры.
Лунный свет лился через разбитое окно и выглядел призрачно-бледным, а освещенные им пылинки мелко дрожали. Риане казалось, что ей снится сон; руки и ноги вдруг стали очень тяжелыми, мысли текли вяло, как сок по замерзшему дереву. Будто во власти кошмара, она чувствовала себя испуганной и беспомощной. У нее хватило ума понять, что страх вызван именно беспомощностью, но какой от этого толк? В голове раздавался ужасный барабанный бой, предвещавший, что она снова теряет любимую Джийан.
Однако думать было некогда. Джийан пригвоздила ее взглядом странных и страшных глаз; рука, описав пологую дугу, опустилась, так что пальцы оказались на уровне лица Рианы. Риана увидела, что каждую кисть в центре пронзает винтообразная спица, похожая на те, из которых сплелась ужасная колючая корона. Однако не было ни крови, ни чего-то похожего на рану. Наоборот, ужасные спицы казались частью Джийан, равно как корона, которая, судя по всему, вросла прямо в ее череп.
Риана увидела, как обвитый сосудами указательный палец разогнулся, и из него пророс черный блестящий коготь. Риана чувствовала себя потерянной, оторванной от окружающего мира. В ответ на происходящий ужас открылся ее Третий Глаз, и она разглядела повсюду вокруг себя кровь, бесчисленные потоки крови, целый океан крови — жизнь, стекающую в древний каменный водосток, засоренный почерневшим мхом и илистыми останками времени. Этот момент Риана запомнила на всю жизнь. Вспоминая его, она будет просыпаться в холодном поту и мучиться кошмарами. Джийан мертва, она превратилась в… В кого же? В какое мерзкое чудище превратилась Госпожа?
Риана решила сделать единственное, что могла в такой ситуации, — вспомнить контрзаклинание против магического воздействия хризалидов на Джийан. Но она знала очень мало заклинаний, и ни одно из них ни помогало. «Ты не готова, даже обладая такой огромной силой. Без достаточных знаний ты проиграешь своим врагам, — говорила Матерь. — Поэтому следует быть очень осторожной. Нельзя никому рассказывать, кто ты, пока полностью не овладеешь магией».
Да. Матерь была права, и Джийан тоже. Враги не теряли времени, готовя новую атаку. В отчаянии Риана произнесла несколько слов на Древнем Языке, вызывая Житницу Земли, самое сильное из целительных заклинаний Осору.