Кастрированный Мерседес с презрительным выражением на плоской морде вышел из магазина и потряс задней лапой.
—Так их! — похвалил Кудесников. — Кстати, я прошу у тебя прощения за все, что наговорил в кабинете. Но ты ведь понимаешь, что это была работа.
Мерседес все понимал и не держал обиды на хозяина. К микроавтобусу они подходить не стали, а двинулись вниз по бульвару к большому перекрестку, где всегда было много машин. Кудесников на всякий случай свернул за угол, чтобы никто не смог отследить, в какой автомобиль он сядет.
Корнеев все понял и, постояв еще немного на месте, поехал вслед за ним.
— Ну как? — хором спросили члены группы "У", глядя на своего разведчика блестящими глазами.
— Неплохо, — сказал тот. — Из тех, кто сейчас там находится, главным, несомненно, является сам Червецов. Он отдает приказания, и его слушаются и главбух, и менеджер, и кассир. Девицу я не видел, так что о ней ничего сказать не могу. В кабинете есть пожарная сигнализация, а также селекторная связь. Телефонный аппарат стоит рядом с кассой. Думаю, у них один номер с директором. Дело в том, что когда зазвонил телефон, карлик сначала ответил, а потом тут же положил трубку, потому что услышал директора. Выходит, когда человек, который проходит у нас под кличкой Гоголь, охотился за Диной и звонил в «Уютный уголок», в сущности, он мог разговаривать с кем угодно. Здесь мы пока с мертвой точки не сдвинулись.
Он хотел рассказать про газету, но в последнюю минуту удержался. Это была старая сыщицкая привычка — придерживать информацию. Они ничего не знают про эту статью и вряд ли что-нибудь узнают. А для него она может стать козырной картой. Мало ли как в будущем сложатся его отношения с Тагировым? Надо иметь что-нибудь в запасе, чем можно… торговать.
У Кудесникова был нюх на стоящие детали. Он всегда знал, на что следует обратить внимание, а на что нет.
— В общем, мои рекомендации таковы. Девицу-продавщицу приберечь на потом, а слежку установить за самим хозяином, за его главным бухгалтером, за карликом и за Димой. Возможно, весь персонал магазина — это одна шайка.
— А почему девицу приберечь? — спросила Лайма, которой легче было бы наблюдать как раз за девицей.
Кудесников пожал плечами:
— Вряд ли в критической ситуации «Гоголь» стал бы звонить девушке. Мне так кажется.
— За кем ты хочешь следить, Лайма? — спросил заботливый Медведь.
— За Димой, — не задумываясь, ответила она. Несмотря на то что именно Диму вызвали для того, чтобы разобраться с незваным гостем, он все же был простым исполнителем чужой воли. А исполнители управляемы, они редко принимают решения.
— Хорошо, есть еще какие-то пожелания?
— Пока мы тут раздаем подарки, они все могут разбежаться, — напомнил Кудесников. — Закроют магазин, и ку-ку. Это ведь частная лавочка.
— Действительно, — спохватился Корнеев. — Зря я так далеко уехал. К счастью, здесь легко развернуться.
Они снова заняли удобную наблюдательную позицию. Судя по всему, магазин по-прежнему работал, и признаков паники заметно не было.
— До закрытия осталось пять минут, — сообщил Медведь, поглядев на свои часы, точностью которых он постоянно восхищался.
Не успел он договорить, как дверь отворилась, и на пороге появился Дима с папочкой под мышкой.
— Номер раз, — пробормотал Кудесников.
Лайма вскочила с места и сказала:
— Пока, ребята. Встречаемся в полночь в штаб-квартире. Если что — я на связи.
…Птицы пели отчетливо и громко. Почему такой яркий свет, прямо в лицо? Забыл шторы задернуть? Но, пардон, я, кажется, не дома?
Виталий открыл глаза и убедился — он дома. Именно сюда его привез неугомонный Гена, пожелав на прощание как можно быстрее оклематься после трудной и ответственной зарубежной командировки.
Приняв душ и побрившись, Виталий сварил кофе и сел за стол привести мысли и чувства в порядок, а заодно понять, как ему жить дальше. С тех пор как он утратил прошлое, он едва ли несколько часов был один. Странно, но все, что случилось после его пробуждения, он помнил отчетливо (разве что кроме моментов, когда был беспробудно пьян). Все привычки, все навыки остались при нем. Он цивилизован, он все умеет. Но что же стало с его прошлым, почему оно пропало? Что вообще могло произойти?
Взяв чашку в руки, он принялся разгуливать по комнате, затем подошел к распахнутому окну, выходящему в густо засаженный деревьями двор, вдохнул свежего летнего воздуха… И не смог выдохнуть. Внизу на лавочке сидел, болтая своими короткими ножками, мерзкий маленький мужчина, ставший для Виталия каким-то наваждением. Случайностью это быть не могло — Виталия «пасли», причем делали это нарочито грубо, явно намекая на что-то. Только вот на что?