― Она родит тебе сильных сыновей и прекрасную дочь. Ты сделал хороший выбор.
Закатив глаза от бабушкиного поддразнивания, я боролся со смехом, который готов был вырваться при виде глаз Киры, похожих на блюдца.
― Мы решили не узнавать пол ребенка, ― прошептала она в изумлении.
Бабушка рассмеялась.
― Мадам Лаво не нуждается в ультразвуке, ― ехидно заметила она.
Сказав это, она пренебрежительно махнула рукой и усмехнулась. Затем взяла Киру за руку и повела ее в сторону выдачи багажа. Когда бабушка заговорила о том, какими, по ее мнению, будут способности ребенка, Кира бросила на меня косой взгляд через плечо, и это было просто уморительно.
Получив свои вещи, мы втроем направились к машине. Когда я увидел того, кто стоял там со сложенными на груди руками, прислонившись к кузову, я расплылся в широкой улыбке.
Джеймсон оттолкнулся от машины и встретил меня на полпути. Мы обнялись, и я представил ему Киру.
― Какого хрена ты здесь делаешь?
― Не мог позволить мадам Лаво самой сесть за руль. Весь Новый Орлеан был бы в опасности.
Он приподнял бровь, когда бабушка замерла с воздетыми вверх руками.
― Не заставляй меня накладывать на тебя порчу, красавчик! Я сделаю так, что твой писюн не сможет стоять вертикально в течение месяца.
Джеймсон прикрыл руками свои причиндалы и посмотрел на нее с недоверием и беспокойством.
― Так, давайте-ка без радикальных мер, ― мрачно возразил он, и мы все рассмеялись, а он бросил взгляд на меня. ― Иисусе, Вуду! Сделай что-нибудь.
― С этим справляйся сам, дружище! ― усмехнулся я. ― Она уже благословила меня несколькими мальчиками и одной девочкой!
― Боже, храни нас всех, ― пробормотал он, качая головой.
Что я не сообщил Кире, потому что сомневался, что она готова это услышать, так это то, что предсказания моей бабушки относительно детей были удивительно точными. На самом деле, люди приезжали за много километров, чтобы найти ее именно для этого.
Посмеиваясь, мы все уселись в машину и отправились в ту часть Нового Орлеана, которую мало кто из побывавших там людей смог увидеть.
В глубине болот, в заливе у восточного берега реки, располагался уединенный домишко.
Чтобы попасть туда, нужно было точно знать место, а добраться туда можно было только на лодке. С заходом солнца вокруг становилось черно, как смоль. Лягушки, ночные твари и звери, обитающие под мутной водой, становились вашими спутниками.
Если вам везло, и вас готовы были принять, требовалось постучать дважды. Ни больше ни меньше. А после ждать. Таковы были правила Ба.
Джеймсон тихо вел лодку через болото. Кира крепко держала меня за руку на протяжении всего пути.
― Проходите в дом, дети. Мне нужно разложить и посмотреть ее карты, ― распорядилась бабушка, когда лодка причалила к берегу.
Мы вошли вслед за ней, после того как я пообещал Джеймсону заглянуть в клуб, чтобы повидаться со всеми, на следующий день.
― Все это просто потрясающе, ― шепнула мне Кира, пока мы шли за моей сумасбродной бабушкой, склонной к драматизму.
Через дверной проем в задней части дома, за шторой из красных и черных бус, находилось ее святилище. Она пригласила нас войти, и мы заняли место за столом по другую сторону от нее.
Хотя вуду являлось очень серьезной системой верований, для Киры все это было совершенно непривычным. Я лишь мельком показал ей свое святилище в подвале. Она была восхищена, но настроена довольно скептически.
Бабушка зажгла свечи, а после смешала травы и коренья в блюде, прежде чем поджечь их. Затем взяла в руки колоду Таро. В ее правой руке был изящный серебряный нож, а серебряные кольца на пальцах поблескивали в свете свечей.
Еще в детстве она учила меня, что серебро восстанавливает стабильность духовной энергии человека и защищает от темной энергии, которая пытается проникнуть внутрь. Каждый ее урок я старался неукоснительно соблюдать.
Наконец, она разложила колоду и предложила Кире прикоснуться к картам. Медленно, одну за другой, она раскрывала каждую карту, изучая их по мере того, как откладывала. Каждый раз этот процесс повторялся. То, чему учили и меня и что я развивал самостоятельно.
Изучая их по очереди, она рассеянно вертела в пальцах свой маленький ножик.
Она молилась над картами, и я знал, что Кира испытывает состояние покоя, которое разлилось в нас, когда она, наконец, завершила свой ритуал.
После этого она заговорила.
― Ты через многое прошла, но в твоей жизни появился кто-то новый. Не Огун. Кто-то новый, но старый, ― бабушка нахмурилась. ― Отец, который не отец, и тот, который отец, но не мог им быть.