— Всего наилучшего, господин профессор…
15. Шифрованная телеграмма
В дверь постучали.
Тихо.
Стук снова. Тихо опять… По двери коротко и дробно подпрыгнул кулак… Голос…
— Товарищ Фокин! Отоприте!
— А-а-а! Сейчас! — и цепкий сон с головы, на бумаги упавшей, страшным усилием смахивает. К двери…
— Что?
— Вас просят к прямому проводу. Весьма важно!
— Хорошо, идите. Подайте вызов!
Плещет холодной водой в лицо и медленными движениями приводят себя в порядок.
Из зеркала утомленное посеревшее лицо, глаза с обводами, но горящие какой-то новой странной силой и радостью.
В ушах еще звучат сладкие теплые слова (какой очаровательный голос!)…
— Ты страшно много работаешь, Семен. Нельзя так! Нам надо реже встречаться. Ты мне дашь лучше работу около тебя… Ах, да! Нельзя, ведь!.. Но ведь ты, милый, поможешь. снять мне с себя мое эмигрантское проклятье? Ты поможешь?…
И в глаза заглядывают два лучистых диска голубеющей стали, глубокие, бездонные…
Так…
И узенькая полоска телеграфной ленты медленно бежит и вьется на катушку под приплясывание приемника.
— «…т. Фокину… Личный шифр… Получено известие новом изобретении чешского профессора Пряника военного характера. Взрывчатое вещество страшной силы. Осведомление через эмигрантские круги Чехии. По слухам профессор Берлине, меры недопущения нового нападения руки империалистов. Освобождайтесь ваших прямых обязанностей. Будьте настороже. Есть подтверждение заинтересованности держав. АБВГД… АБВГД»…
Будьте настороже.
Так…
Ленту сорвал и сжег…
Через час, секретарю дела сдав, лег с дрожащим от взятой на себя задачи сердцем и почувствовал, что тут, перед лицом новой опасности (Перекоп в прошлом — пустое!) — он не один.
Заснул…
16. Визитная карточка Оскара
Только когда старые часы прохрипели 12 часов ночи, Эльза Крамер (хозяйка модного магазина «Крик моды», жирная старуха, злая и скупая) позволила поденным мастерицам кончать работу и уходить домой. Леля задержалась в комнате и тихо сказала:
— Фрау Крамер…
— Что тебе еще?
— Фрау Крамер, дайте хоть немножко денег. Я с отцом ничего не ела два дня… Фрау Крамер!..
— Деньги! Деньги! Вы, русские, сели на нашу шею. Дармоеды! Работать не хотите, а деньги просите! Ты мне надоела с деньгами!.. Если не нравится, можешь убираться!.. На улице тебе дадут деньги…!..
Русская потаскушка!
Горячий комок подкатил к горлу и залил свинцом голову Лели… Грубые слова нагайкой хлестали… И от боли, бесконечной боли, — цветные круги плыли перед расширившимися глазами… С трудом, как после тяжелой болезни, переставляла ноги, отмеряя шагами истоптанный асфальт переулков и улиц…
Шла…
На куцом бульваре двое сзади схватили и потащили к кустарнику… Леля крикнула несколько раз, но потная ладонь зажала дрожащие губы… Бросили в траву…
Наклонилось улыбающееся лицо… и вдруг понеслось куда-то вверх, кусты волчком завертелись, а небо быстро-быстро опускалось на землю…
— Они вас не ушибли, фрейлен?
Леля открыла глаза… Посмотрела внимательно в голубое озеро незнакомых зрачков.
— Нет… О, как я испугалась!..
— Вы… русская?
— Да… эмигрантка…
— Разрешите проводить вас?
— Пожалуйста.
У дома, прощаясь, передал Леле карточку и сказал:
— Фрейлен, всегда к вашим услугам…
Только на утро Леля вспомнила о карточке…
Нашла.
На ней тиснено:
Оскар-Амедей фон-Штралелюмменау (Менау) — доктор химии. Фридрихштрассе, 48.
17. Чорт возьми! Ничего!
— Итак, любезный коллега, вот в этих книгах вы найдете много материала по интересующему вас вопросу, — любезно докончил Пряник, передавая Штруку книги. (У Штрука седая борода и за синими стеклами спрятаны насторожившиеся глаза).
— Я не знаю, как благодарить вас, дорогой профессор!
— Что вы, что вы!.. О, уже два часа. Мне пора в лабораторию… Простите, герр Абштруккер!
— Я должен извиниться перед вами, что отнял несколько драгоценных минут…
— До свидания, коллега!
— До свидания, профессор!
На улице Штрук жадно просмотрел блокнот Пряника (все, что удалось во время разговора, спрятать в карман).
— Чорт возьми! Ничего… Какие-то пустые заметки. Этот проклятый чех ни одного лишнего слова не сказал, за все время… Но мы еще поборемся, чорт возьми!.. Авто-о-о-! «Гостиница Метрополь»!