— А этого будет достаточно? — спрашивает Юлиус. — Не лучше ли для верности сразу к крупному?
— Ничто в наших данных не указывает на вероятность масштабной катастрофы. Если принять во внимание все переменные в этом уравнении, ожидается весьма небольшое, безвредное извержение, — уточняю я, пожимая плечами. — Но, конечно же, всегда лучше быть готовым ко всему.
Милан задумался:
— С прошлой недели у нас введен режим повышенной готовности из-за подземных толчков. Вопрос: оставить его как есть или перевести в режим ЧС?
Начальник полиции язвительно хохочет:
— Прямо сразу и ЧС? Сразу хотите перейти на черный уровень?
— Черный? — Сигрид Марья морщит свой веснушчатый лобик. — О чем это вы?
— Черный — это четвертый уровень опасности. Публично мы об этом стараемся не говорить, — отвечает Милан. — Это цветовой код уровня опасности, угрожающей национальной безопасности: ядерная атака, вторжение вражеской армии или стихийное бедствие, могущее повлечь большие человеческие жертвы.
— А что будет, если мы… перейдем на черный уровень?
— Тогда, возможно, придется эвакуировать всех с юго-западной оконечности. Перевозить большую часть населения страны от их мест жительства, чтобы обеспечить безопасность.
Исполнительный директор Союза туроператоров смотрит то на одного из нас, то на другого, моргая голубыми глазами:
— Взять и всех увезти? А куда? Разве вы не говорили, что эвакуировать столицу невозможно? Что в других регионах страны на всех столичных жителей места не хватит?
— Совершенно верно, — подтверждает Милан. — Но это, разумеется, план действий на самый крайний случай. Тогда придется вывозить жителей в Акюрейри и налаживать воздушное сообщение, чтобы эвакуировать их из Исландии. Есть действующие договоренности со странами Скандинавии и Канадой, но, надеюсь, нам не придется к ним прибегать. Никому не хочется размещать бо́льшую часть населения в каких-нибудь лагерях для беженцев в Эсбьерге или Тромсё. Или в Гандере на Ньюфаундленде, если извержение перекроет воздушное сообщение на востоке.
— Нет, — беспокоится Стефаун. — Это, пожалуй, слишком жирно, коль скоро геологи считают, что извержение будет маленькое.
— В том-то и проблема, что мы этого точно не знаем, — говорю я. — Все данные указывают на обычное небольшое трещинное извержение с удобным медленным потоком лавы, однако обнаружить, откуда она потечет, у нас не получается. А Крисувикский рой трещин доходит до самого столичного региона.
— Да ладно; вы там у себя в университете всегда такие оптимисты?
Начальник полиции чешет в затылке и улыбается нам, ему хочется домой, к своему мангалу:
— Вы полагаете, что наиболее вероятно небольшое эффузивное извержение, может, тогда нам следует сохранить режим повышенной готовности? А там видно будет?
— По-моему, лучше вести режим ЧС, — предлагает Юлиус. — Надо эвакуировать жителей Крисувика и поставить постоянно действующие полицейские кордоны на Крисувикском и Южном побережном шоссе. Сейчас не время для неоправданного риска.
Милан смотрит на меня:
— Анна?
Я снова бросаю взгляд на карты и сейсмограммы:
— Тут все выглядит прямо как в учебнике. Считаю, пока следует сохранить режим повышенной готовности и выжидать. Ни к чему слишком рано вводить чрезвычайное положение, иначе люди просто перестанут с ним считаться.
Начальник полиции радостно улыбается и встает из-за стола:
— На том и порешим. Всегда хорошо иметь в запасе дополнительные козыри.
Со вчерашнего вечера на горе Фаградальсфьядль было зафиксировано более 1700 подземных толчков. Самый сильный отмечался в 23:36 и достигал 5,1 балла. Вслед за ним было зафиксировано множество последующих толчков, из них самые мощные силой в 4,6 балла в 05:46 и в 4,3 балла в 06:23 сегодня. Кроме того, после полуночи были зафиксированы 22 толчка мощностью более 3 баллов. Поступили сообщения, что самые мощные толчки ощущались от Акранеса на западе до Вика на востоке. Серия подземных толчков все еще продолжает длиться и, по всей вероятности, связана с угрозой магматизма или извержения, о котором предупреждала в Крисувике служба гражданской обороны.