От вулканологии ждут фундаментальности. Фундамент — понятно каждому — это то, на что можно опереться. Вулканология дает теоретическую опору многим разделам геологии.
Мне довелось беседовать с лауреатом Государственной премии академиком Александром Леонидовичем Яншиным. Его научная проблематика — область тектоники, а проще — деформация слоев земной коры. Всего один раз он побывал на Камчатке и однажды — в Южно-Курильске. В этих поездках он и увидел «живые» вулканы. Но, как специалист в области тектоники, часто обращался к анализу материалов по условиям возникновения и истории развития вулканических поясов в земной коре.
А. Л. Яншин говорил о неоценимом значении трудов по вулканологии для геологов, которые занимаются поиском минерального сырья в древних вулканогенных и вулканогенно-осадочных толщах Казахстана, Урала, Кольского полуострова и других областей страны.
Когда-то К. Э. Циолковский высказал мысль: рано или поздно человечество навсегда покинет земную колыбель. Дети, вырастая, уходят из родительского дома. Придет такая пора — не сможет больше сидеть в старых домашних стенах и человечество.
Конечно, это — всего лишь предположение — дерзкое, не укладывающееся в обычное житейское сознание. И все же задумываешься: если так, то, собственно, почему люди должны будут покинуть родную планету? Только ли ради осуществления мечты о загадочно-далеких мирах?.. Пусть уходят дети, но дома всегда кто-то остается. А если его бросают, даже не заколотив окна, то на это должны быть причины исключительные: голод, эпидемия, угроза стихийного бедствия. Не так ли и с этим предположением? Не сможет ли стать причиной всеобщего переселения на другие планеты какой-то неблагоприятный этап в будущем развитии Земли?
Вулканологи делают попытку проследить будущее нашей планеты, отталкиваясь в доступной им мере от «опыта» соседних планет.
На Марсе открыты вулканы титанических размеров, по сравнению с которыми земные, в том числе крупнейший из них — Мауна-Лоа, расположенный на Гавайях и достигающий относительной высоты более девяти тысяч метров, кажутся ничтожно малыми. Высота марсианского вулкана Пик-Олимпик — двадцать, поперечник подножья — семьсот километров. Есть чему удивляться! Я думаю, марсианский феномен сразу после его открытия привел в изумление и самих ученых. Но только на время. Потом начались размышления: чем обусловлен гигантизм вулканических сооружений? Особой ли марсианской акселерацией или какой-то общей для всех планет закономерностью?
Советский вулканолог доктор геолого-минералогических наук Евгений Федотович Малеев считает: именно закономерностью. Его рассуждения сводятся приблизительно к следующему.
Вулканизм активно участвует в формировании планетной коры. Более двух миллиардов лет назад (докембрийское время) за счет вулканических процессов толща земной коры увеличивалась через каждый миллион лет примерно на тридцать три метра. Поздний вулканизм оказался несравненно продуктивнее: мощность коры за миллион лет усиливалась уже на четыреста метров. И это — несмотря на то что циклы вулканических проявлений становятся все более короткими, а их территориальный размах — все более узким. Увеличение продуктивности вулканизма вызвано тем, что по мере утолщения коры магматические камеры удаляются от поверхности и на выталкивание расплава с каждым циклом требуется все бо́льшая энергия. Она дольше накапливается, зато и материала подает больше.
По мере нарастания верхнего слоя планеты вулканизм как бы отмирает. Силы его не беспредельны, и он, словно бы понимая свою обреченность, напрягается для последних, ни с чем не сравнимых катастроф. Как раз на последней стадии вулканизма, по мнению Е. Ф. Малеева, и появляются конусы, подобные Пику-Олимпику.
Марс в этом отношении опередил Землю.
Следуя размышлениям ученого, можно сказать: вулканизм удушает себя собственными руками. Но будет ли это на пользу Земле? Не приведет ли это к застою атмосферы, омертвению почвенного слоя и другим последствиям?..
Толкованием современных процессов, моделированием возможных путей эволюции нашей планеты занимаются не одни вулканологи. Наук о Земле много. Их число будет расти, потому что каждое новое открытие — это не только победа научной мысли, но и какие-то дополнительные, подчас самые неожиданные проблемы, требующие специальной разработки.