— И научил одевать на головы граждан кастрюли и лупить по ней поварешкой? — с усмешкой спросила она.
Вундергай не сразу нашелся, что ответить. Мамура с недоумением посмотрела на домкома.
— Как вы можете, тетя Феня?! Это же — Вундергай…
— А мне-то что! — небрежно бросила домком. — Документы надо сначала предъявить. А без бумаги тревожить моих жильцов не позволю! — и она властно приказала: — Освободите помещение! Сегодня — в кастрюлю, завтра — в шкаф, так дело и до холодильника дойдет. Тоже мне — сыщики… — продолжала она без умолку. — А ты, — обратилась она к Газику, — впредь закрывайся крепче… Ой, у меня же там Мишутка проснулся, — спохватилась она и, повытолкав ребят за дверь, выскочила и сама. Когда она унеслась в лифте к первому этажу, Вундергай сказал иронически:
— Мы еще и виноватыми остались…
Неожиданно приоткрылась дверь и в щели возникла голова Газика:
— Домком — это что… Вы еще не знаете Тюленя… А вот если сам маэстро Арнольд узнает о вашей ревизии — не жалуйся на здоровье…
— На чье здоровье не жаловаться? — спросил Вундергай. — На твое?
— Со временем узнаете.
— А у тебя со слухом не так уж плохо, как говорят, — Вундергай сделал вид, будто собирается схватить Газика за волосы. Голова моментально исчезла, дверь захлопнулась.
— Он, кажется, ничего не понял, — огорчилась Мамура.
— Не волнуйся, — успокоил ее Вундергай, — все понял, ничего, еще не все потеряно. Он смыслит в радиоаппаратуре, а это качество Газика нам может пригодиться. Например, если мы организуем радиокружок…
— Ждите, так он и побежал к нам, — с сомнением протянула Мамура.
— Побежит, — уверенно ответил Вундергай. — Если попросим по-человечески. Ладно, ребятки, пошли докладывать инспектору Али о проведенной операции. — И он нажал кнопку вызова лифта.
Инспектора Али не застали. Ребятишки, игравшие на детской площадке, сказали, что он укатил на мотоцикле по какому-то срочному вызову. Пришлось информацию о проведенной операции отложить до следующего дня. Когда прощались, Мамура заявила Вундергаю:
— Завтра с утра у нас диспут «Как стать романтиком». Будешь ведущим?
Вундергай озадаченно посмотрел на Мамуру.
— Идея, конечно, прекрасная, — сказал он, выражая тоном некоторое недовольство. — Но нельзя же вот так внезапно, ставить человека перед фактом? Я должен подготовиться, полистать кое-что из жизни замечательных людей, поразмыслить… Иначе получится разговор о погоде и ее значении в производстве ливерной колбасы…
Бабашкин рассмеялся, но Мамура так на него глянула, что он мигом осекся.
— Зачем нам про колбасу? — сказала она, недоумевая.
— Вот и я считаю, — согласился Вундергай, — зачем нам слушать про какую-то колбасу, если есть вещи поважнее. Но чтобы вести беседу по сути, надо, повторяю, основательно подготовиться. Придется перенести ваш диспут. Тем более, что у меня с утра визит к инспектору Али. И не известно, на сколько я задержусь. Между прочим, ваше присутствие тоже обязательно.
— Диспут отменить не могу, — упрямо заявила Мамура. — Уже расклеено объявление в трех экземплярах. Пенсионеров пригласили.
Вундергай неодобрительно покачал головой, сунул пальцы в карманы джинсов, прошелся взад-вперед.
— Ну, знаешь, товарищ командир, это уже слишком! Такие идеи надо заблаговременно согласовывать.
— Забыл, что ли? — сказала Мамура. — Мы с тобой еще перед каникулами согласовали план.
Бабашкин не вмешивался, и только с явным спортивным интересом следил за дружеской перебранкой.
— Давай поступим так, — решил Вундергай. — Выход вижу только один. Завтра я сначала бегу с докладом к инспектору Али, а вы в это время начинаете без меня. Потом подскочу…
— Нет! — замотала головой Мамура. — Без тебя ничего не выйдет. Я же сказала — ты у нас ведущий. Сперва проведем диспут, а потом, втроем, — к инспектору. — И, не дав Вундергаю ответить, добавила: — Ребята просили, чтобы ты захватил с собой ученого петуха.
— Придется пожертвовать ради вас здоровым крепким сном, — проворчал Вундергай. — И готовиться, по вашей милости, всю ночь.
— Да чего тебе готовиться! — попробовал подбодрить друга Бабашкин. — Ты и так все знаешь.
Вундергай с притворной трагичностью схватился за голову.
— Откуда только вы свалились на мою голову, не знаю? — сказал он, обняв друзей за плечи.
— Со второго класса свалились, — беспристрастно ответила Мамура. Сам же пришел тогда к нам, и теперь жалеешь?..