– …То размахнётся на всю катушку, – закончила Морриган.
Карлик-вампир Фрэнк, главный устроитель крышесносных феерий, и в самом деле постарался на славу.
Здание сияло миллионами огней розово-фламингового цвета, озаряя всё вокруг и превращая вечерний сумрак в ясный день. Отель, наверное, было видно даже из космоса. На ступенях парадного входа собрался не только персонал, но и все постояльцы, а вдобавок и немало приглашённых. Сияя радостными улыбками, они окружали роскошный девятиэтажный торт с розовым кремом, достойный не двенадцатого дня рождения, а по меньшей мере королевской свадьбы. У фонтана выстроился духовой оркестр, и, едва Морриган с Юпитером показались из-за угла, по сигналу Фрэнка грянул бравурный марш. Картину завершал огромный транспарант на крыше со сверкающими буквами и цифрами:
– С днём рождения! – оглушительно завопила толпа под музыку.
Фрэнк кивнул Джеку, племяннику Юпитера, и тот поджёг связку фейерверков. В воздух с жужжанием и свистом взвились снопы огня, рассыпаясь во все стороны звёздной пылью.
Кавалерственная дама Ордена лесных шёпотов, великая Чанда Кали, завела своим знаменитым верхним сопрано поздравительную песню по всем правилам оперного искусства, тут же собрав вокруг себя восторженную стайку малиновок, барсука и семейство пышнохвостых белок.
Шофёр и конюх Чарли держал под уздцы разукрашенного и осёдланного пони, готового к триумфальному въезду именинницы в праздничный зал. Портье Кеджери и горничная Марта сияли улыбками, стоя рядом с охапками подарков, а гигантская магнификошка Фенестра под шумок уже облизывала с когтистой лапы розовый крем.
Юпитер опасливо глянул на Морриган:
– Ну что, потихоньку устроить выволочку нашему крышесносному?
Она молча покачала головой, безуспешно пытаясь сдержать улыбку сама. В груди разливалось солнечное тепло, будто там свернулся клубочком и мурлыкал пушистый котёнок. По-настоящему отмечать день рождения Морриган не приходилось ещё ни разу.
Вампир Фрэнк и впрямь хорошо знал своё дело.
Поздно вечером, наевшись до отвала праздничного торта и утомившись от нескончаемых поздравлений, она забралась внутрь уютного кокона из множества мохнатых одеял, в которые на этот раз превратилась её кровать – очевидно зная, каким длинным получился день у хозяйки, – и заснула, едва опустив голову на подушку.
Казалось, прошла всего секунда, и она проснулась.
Проснулась не в постели.
Не в постели и не одна.
Глава вторая
Сёстры и братья
Под безоблачным звёздным небом перед воротами Вундерколлегии стояли плечом к плечу девять её новоизбранных членов, замёрзшие и спросонья.
Внезапно очутившись среди ночи в одной пижаме на холодной улице Невермура, Морриган могла бы и перепугаться, не будь двух обстоятельств.
Во-первых, привычные ворота в высокой кирпичной стене превратились в одно огромное, не по сезону цветущее приветствие из роз, пионов, маргариток, гортензий и вьющихся лиан, составляющих надпись:
Во-вторых, мальчик справа от Морриган, кудрявый, тощий и голенастый, с губами, перемазанными шоколадом, очевидно съеденным перед сном, оказался не кем иным, как её лучшим в мире другом.
– Ого! – невозмутимо улыбнулся Готорн Свифт, протирая заспанные глаза, и оглядел семерых остальных ребят, что выстроились слева и справа, тоже в пижамах, ошарашенные и хмурые. – Опять вунколовские штучки?
– Похоже, – кивнула Морриган.
– Эх, от такого сна оторвали! – пожаловался он, откашливаясь. – Я летел на драконе над джунглями и свалился прямо в чащу… а потом меня приняла к себе стая обезьян и выбрала своим королём!
Морриган фыркнула:
– Да уж, ты бы им как раз подошёл.
«Как здорово, когда рядом друг, – подумала она. – Значит, всё будет хорошо».
– Что нам тепер-рь делать? – спросила девочка слева.
Плотная, широкоплечая и розовощёкая, она была на голову выше и говорила с сильным хайлендским акцентом. Спутанные рыжие волосы доставали ей до пояса. Таддеа Маклеод – та самая, что на последнем испытании одолела в бою взрослого тролля!
Ответить на её вопрос Морриган не могла. Отчасти она и сама не знала, но главным образом потому, что все мысли вытеснила сцена из памяти: как Таддеа выхватывает кресло из-под сидящего старейшины Вонга и с тошнотворным хрустом подсекает им колени тролля. Жуть, да и только, хотя в находчивости не откажешь.