Моя одежда была скромнее: я оделась во всё тёмное. Вместо красивых туфель сапоги, в которых занималась на уроках физической подготовки. Предстояло снова пробраться в заброшенные теплицы и прождать там, пока не распуститься заветный цветок.
Выйти из общежития незамеченной удалось легко, что неудивительно, ведь все отправились на бал. Двигалась почти бесшумно, только трава шелестела. Летняя ночь опустилась довольно быстро, укутав своим тёплым бархатом, пахнувшим разноцветьем. Ни факел, ни фонарь мне не потребовались – я прекрасно видела в темноте благодаря длачьему наследию.
Хотя никого не встречалось на моём пути, я всё же иногда останавливалась, чтобы прислушаться к окружающим меня звукам. Ничего подозрительного.
Нужную теплицу отыскала сразу, села на землю рядом с кустиком, на котором было всего лишь парочка бутонов, и приготовилась ждать, разглядывая освещённую праздничными огнями академию, из которой доносились радостные звуки и весёлые мелодии.
Прошло по моим меркам неменьше часа, прежде чем один из бутонов начал распускаться. Я затаила дыхание, наблюдая за чудом природы. Не одновременно раскрылись все лепестки, а один за другим. Всё это время я не отрывала взгляда, выжидая нужного момента.
И вот последний лепесток развернулся. Я протянула руку, чтобы сорвать его, почти коснулась пальцами стебелька, но тут же сжала их в ладонь. Рано! Глубокий вдох – цветок еще не начал источать сладкие ароматы, привлекая ночных насекомых для опыления, а значит, что процесс ещё не завершился.
Едва я почувствовала, что цветок заблагоухал, как тут же срезала его и положила в коробочку, потому что тепло человеческих рук для него было губительным.
С довольной улыбкой я направилась в академию, в аудиторию практических занятий по травологии, чтобы доварить противозачаточное зелье для сестрёнки.
Я настолько обрадовалась и погрузилась в свои светлые мысли, что совсем забыла про меры предосторожности. На моём пути внезапно появились странные существа, чем-то напоминавшие длаков в обороте. Это были волки. Но какие-то неправильные волки. В их глазах не отражалось сознание, словно они были пустыми марионетками. И их шерсть подозрительно шевелилась.
За спинами тварей в небе взорвались разноцветные салюты, последовал запоздалый грохот от их взрыва. Монстры (мне хватило мгновения, чтобы разглядеть их неправильные челюсти с вывернутыми клыками и слишком длинными языками) отвлеклись на шум, и я воспользовалась этим, чтобы броситься обратно во тьму теплиц.
Только одного я никак не могла знать: чудовищ оказалось больше. Одно из них сбило меня с ног, когда я подбежала к теплице. Я упала на землю и ударилась головой о камень.
Дверь в комнату с шумом отворилась.
– Ди, Ри, я тоже еду с вами, – радостно сообщила рыжеволосая Таиса, улыбка на лице которой быстро погасла.
Будущий боевой маг увидела Рирану с опухшим лицом и покрасневшими глазами, сидевшую на кровати, уткнувшись носом в колени. Рядом с ней на постели лежал смятый листок бумаги. Не дожидаясь приглашения и разрешения, Таиса взяла бумагу и села на кровать Дионы, осторожно разворачивая лист.
Рыжеволосая девушка молча прочитала содержимое письма, посмотрела на подругу, затем снова на письмо. Потянувшись, положила его на стол. Встала, прошлась до двери и обратно.
– Я не верю в это, – сказала Таиса наконец и плюхнулась рядом с Рираной.
– Думаешь? – безжизненным голосом произнесла та.
– Ди не такая. Она тебя очень любит. Она ни за что бы не ушла, не попрощавшись и не объяснив причины своего ухода прямо в лицо.
– Ди – трусишка, – покачала Рирана. – Она всегда боится сказать слово. Ей проще молча сделать, чем рассказывать.
– Диона – верная подруга, – настаивала на своём Таиса.
Рирана хрипло рассмеялась. Только вот смех был грустным.
– Она скрывала от меня причину, по которой мне нельзя быть с Адалардом, – слёзы покатились из глаз Ри, и та зашмыгала носом. – Молчала и варила втайне от меня зелье, которое прервёт беременность, если я понесу от него.
– Но ведь в новой жизни нет ничего плохого, – удивилась подруга.