— К сожалению, поздно. Слишком поздно…
Огромный черный монолит на фоне кроваво-алого заката всем своим видом напоминал, что являлся ничем иным, чем вратами в Нижний мир. Несмотря на сезон цветов, ветра возле Камня Забвения всегда пронизывали до самых костей. И сейчас, когда собравшиеся пришли не просто помянуть кого-то из ранее ушедших, а проститься и отправить в мир Смерти тело дочери и сестры, ветер, сквозивший по широкому плато, буквально обжигал и пробивал на и без того не заканчивающиеся слезы.
— От имени всего Эстера примите мои искренние соболезнования, — отстраненным голосом произнес Клаус. — Анна была храброй девушкой, но теперь она свободна, миссис Тали. Смерть смилуется над ее душой и пошлет новую жизнь…
Софи Тали, как и ее муж, держались из последних сил, поэтому слезы на их лицах лились безмолвно, ведь стоило хотя бы одному из них дать слабину, второй неизменно сорвется следом.
— Моя девочка… — одними лишь губами прошептала Софи, вцепившись одной рукой в платок возле носа, а другой в руку мужа, боясь, что без его поддержки не сможет устоять на ногах.
Леди стояла чуть позади, смотрела на родителей со стороны, словно это было кино. Ей бы подойти, утешить родителей, поддержать их, но, несмотря на заглушенную боль, Тали никак не могла отделаться от ощущения, что не имела права находиться здесь. Это из-за нее когда-то Анну похитили, из-за нее Тьма поселилась в ней и с возрастом сделала из нее некромантку, а затем привела к гибели. Интересно, смогут ли хоть когда-нибудь простить ее родители, если узнают всю правду? Казалось, своим присутствием Хранительница оскверняет саму память младшей сестры. Да и как она сможет им объяснить, почему у нее совсем нет слез?
Клаус обернулся и посмотрел на соправительницу, глазами указывая на родителей, но та лишь отстраненно смотрела на тело в белой простыне, лежащее на пьедестале возле Камня Забвения. Леди смотрела и никак не могла понять, как в этом крохотном свертке могла быть ее почти взрослая сестра. Достаточно взрослая, чтобы начать делать первые серьезные, хоть и глупые, жизненные шаги, и все еще маленькая для того, чтобы лежать возле врат Смерти.
— Вы готовы?.. — тихо спросил Дэвид, безмолвной тенью стоявший за спиной Леди и все это время делавший вид, что он среди соболезнующих, а не тот, кто должен открыть эти самые врата. И в какой-то степени так оно и было, потому что Тали все это время буквально кожей ощущала его присутствие и поддержку, покрывшись мурашками. Это было ненормально для человека, но во всем, что происходило с Леди, уже слишком давно не было ничего нормального.
— Да, прошу… — прохрипела она после долгого молчания.
Софи Тали не удержалась и схватилась за мужа обеими руками, Клаус отступил ближе к Леди, а Дэвид, наоборот, прошел вперед.
— Да примет Смерть в свое царство тело и душу этой достойной девушки, — громким басом, эхом разлетевшимся по равнине, начал Всадник Смерти ритуальную речь прощания, когда белый саван поднялся в воздух и медленно поплыл к поверхности черного каменного монолита. — Теперь она — часть Нижнего мира. Часть эфира. А значит, навсегда будет частью нас самих…
Тело Анны прошло сквозь Камень Забвения слишком быстро, чтобы понять, что произошло. Даже тогда, когда на черной поверхности монолита возникло новое имя, все еще было невозможно принять, что ее больше нет.
— Они убили ее, Клаус, — процедила сквозь зубы Леди в своем кабинете, повернувшись к Советнику. — Эти выродки убили мою сестру, а вы предлагаете идти с ними на переговоры?
Это случилось утром, когда она забежала в Штаб перед прощанием с сестрой. Стоило ей перешагнуть порог Штаба хранителей, как Берч обрушился на нее с предложением возобновить обсуждение возможных переговоров с Амхельном. Странным образом Рида не оказалось сегодня на месте. Леди даже подумала, что ее разговор с Кэтрин возымел эффект, и как следствие, Правитель и его жена пытались сейчас уладить создавшийся конфликт.
— Нам нужно время, Тали, — тихо ответил тогда Клаус, который всем своим видом показывал, что не хотел бы обсуждать сейчас это, но ситуация требовала от них срочных решений. — Теперь, когда мы покончили с некромантами, Амхельн в любой момент может нанести новый удар, а нам нужно время, чтобы быть готовыми к этому. Время, которое можно занять этими переговорами. Ты же знаешь, нет ничего дольше политических дебатов и обсуждения условий, которые могли бы удовлетворить все стороны. Поверь, мы вчера до поздней ночи спорили с Дином о правильности этого решения. Но, боюсь, в нынешней ситуации у нас нет другого выхода.