Сказано достаточно ясно. Чтобы увериться в своей правоте, философ должен получить всеобщее признание, т. е. в конечном счете получить признание всеобщего и однородного Государства. Следовательно, эмпирически Наука существует (Dasein) не в частных мыслях Мудреца, а во всеобще признанном слове. Вполне очевидно, что это «признание» может быть получено только путем опубликования книги. Но, существуя в форме книги, Наука в самом деле отделяется от своего автора, т. е. от Мудреца, или Человека.
Впрочем, в главе V, А, с, есть место, подтверждающее приведенный текст из Предисловия. Гегель говорит там следующее (р. 236, 36-я строка—237, 10-я строка /с. 172, 6-я строка снизу—173, 8-я строка/): «…так как… противопоставляют друг другу /чье-то/ произведение (Werk) и его внутреннюю возможность, способность или намерение, то лишь произ
1 Утверждение, что все есть Объект, или «материя», равнозначно утверждению, что все есть Субъект, или «дух»; «материалистическое» и
2 Нет смысла противопоставлять, как это обычно делается в рамках «Реализма»,* познающий Субъект познаваемому Объекту. Ибо, противопоставив их друг другу, уже невозможно понять, как они соединяются или совпадают в истинном знании. И если хотят уловить «реальное», то для этого не нужно противопоставлять Мир (природный) «Субъекту», неизвестно где обитающему и занятому исключительно познанием этого Мира, т. е. раскрытием его посредством речи, или понятия. Не нужно противопоставлять Бытие Мышлению, или познающему Субъекту. Нужно противопоставлять природное Бытие Бытию человеческому. Или, скажем вместе с Гегелем, в феноменологическом плане Sein /бытие/ противостоит Selbst /самости/, в метафизическом плане Пространство — Времени, в онтологическом плане Тождество — Отрицанию. Иначе говоря, нужно увидеть в Человеке что-то другое, кроме познающего Субъекта, и нужно противопоставить Человека Миру (природному) как раз в той мере, в какой он есть это «что-то кроме», «иное» (Anderes).
Истинное познание — а о нем обычно и ведут речь — безлично (selbstlos), т. е. бесчеловечно.** В нем Субъект (Мысль, Понятие и т. п.) совпадает с Объектом. И можно сказать, что это Объект раскрывает сам себя себе самому в этом познании и с его помощью /dans et par/. Дейст
** «Выражение Existenz (…) указывает на происхождение из чего-то, и существование есть бытие, происшедшее из основания, восстановленное через снятие опосредования». — Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия… Т. 1. Наука логики. С. 287 (прим. перев.).
1 Можно было бы сказать, что, изобретая самолет, человек исправляет «ошибку» Природы, которая не дала ему крыльев. Но это была бы всего лишь метафора: сказать так, значит очеловечить Природу. Ошибка, а значит и истина, существуют только там, где есть язык (Логос).
1 Бытие, «снимающее» себя в качестве Бытия, которое при этом остается самим собой, т. е. Бытием, — это понятие «Бытия». Отождест
1 Я сказал «предполагая невозможное», потому что, согласно Гегелю, Человек всегда рано или поздно отрицает налично-данное до тех пор, пока не осуществит тотальный Синтез, который «явится» ему как окончательная «удовлетворенность» (Befriedigung). Лично я допускаю возможность остановки на этом пути. Но я думаю, что в таком случае Человек перестает быть человеком. Гегель допускает конечную остановку исторического «движения»: после конца Истории Человек уже больше ничего не отрицает в собственном смысле слова (т. е. не отрицает действовани- ем). Однако он не становится животным, так как продолжает разговаривать (отрицание становится достоянием «диалектического» мышления Мудреца). Но пост-исторический Человек, Человек всеведущий, всемогущий и удовлетворенный (Мудрец), уже не является Человеком в собственном смысле слова: это «бог» (правда, смертный бог). — Всякое
1 Действуют, только исходя из представления о таком должном, которое признано долженствующим быть. Но тот, кто признал нечто должным, всегда считает, что оно должно быть признано таковым и другими, которые, по определению, должны отдать должное тому, кто поступает сообразно этому долгу. Желание действовать, исходя из должного, есть, следовательно, на самом деле желание «признания». Но в этом не всегда отдают себе отчет: можно думать о долге и не думать о «признании». Часто полагают, что того, кто поступает «по долгу», «признает» Бог. Так, действуя тем или иным образом, можно верить в то, что ждешь «признания» от одного только Бога. Но на самом деле «Бог» — это не что иное, как «социальная среда», мыслимая некой потусторонней «сущностью». Иногда кажется, что долг исполняют единственно для того, чтобы не уронить себя в собственных глазах. Но и это всего лишь иллюзия. В этом случае происходит раздвоение личности на две составляющие: того, кто действует, представляя собой Единичность действующего, и того, кто выносит о нем «нравственное» суждение, репрезентируя его Всеобщность, т. е. социальную сторону его существования; человек судит собственные «частные» /particulieres/ действия, исходя из «всеобщих» ценностей, принятых обществом, частью которого он является. Конечно, мож