Современные археология и этнография изучают настолько многообразные проявления человеческой культуры, что специалисты даже одной науки не всегда могут понять все тонкости работ друг друга. Очень специфичны исследования палеолита, особенно нижнего. Некоторые работы по изучению керамики, металлургии, каменного инвентаря с привлечением методов естественных наук настолько глубоки, что для исследований требуют обширных знаний. Наука этнография, поскольку имеет дело с живой культурой, намного разнообразней. Детальное изучение любого направления этой науки позволяет так полно изучить какой-нибудь феномен или элемент культуры, что исследователь, сделавший это, оказывается порой почти единственным специалистом, квалифицированно занимающимся данной проблемой.
Все это — результат дифференциации науки о первобытности и о древнем человеке, начавшейся в конце XIX — начале XX вв. Глубоким прошлым человека занимались биологи, антропологи, геологи, археологи. Но существовала одна особенность познания. Лучшие научные силы были сосредоточены в европейских странах. Для того чтобы совершить «путешествие» в прошлое, исследователь мог провести раскопки, но он мог, покинув Европу, побывать в Австралии, Океании, Африке, некоторых других районах Америки, где люди жили жизнью «троглодитов» Европы. Материалы, собранные в далеких экспедициях и полученные при раскопках стоянок и поселений на территории европейских стран, иллюстрировали жизнь человека на одинаковых этапах его развития, допустим, неолита, бронзового века или другого периода. Но для получения информации были использованы разные методы: для этнографических работ было характерно наблюдение, работа с информаторами и т. д., археологические материалы добывали при раскопках, затем наступал черед датировки, классификации и типологии, реконструкций, интерпретаций.
Для развития науки о первобытности, по крайней мере, на ее начальных этапах данная особенность большой роли не играла. Количество данных было относительно невелико, число ученых — тоже, они успевали и ознакомиться с работами соотечественников и иностранных коллег, и поработать в экспедициях, и обменяться мнениями по разным проблемам науки в печати, на конгрессах, симпозиумах и т. д. Основоположников науки о прошлом человека можно назвать или «изначально интегрированными», или «недифференцированными», учеными. Другое дело — следующее поколение исследователей. Они проходили подготовку у своих великих учителей, но специализировались в той области и по тем методикам исследований, где учителя были признанными авторитетами. В результате специализация по археологии и этнографии стала глубже. Вероятно, так начался процесс дифференциации науки о первобытности по методикам исследования и предметным областям.
С течением времени проблематика исследований становилась все больше и больше, ученые совершенствовали старые и разрабатывали новые методы исследований, количество материалов с каждым годов росло в гигантских масштабах, и началась дальнейшая дифференциация исследователей. Кто-то становился признанным исследователем определенной территории (Сибири, Дальнего Востока, европейской части России, Кавказа, Средней Азии и т. д.). Кто-то специализировался по какой-либо эпохе (палеолиту, раннему железному веку, средневековью и т. д.), а кто-то — по проблематике (керамическое производство, оружиеведение, земледелие, скотоводство и т. д.). Дальнейший процесс специализации предполагает более узкую специализацию: оружие средневекового населения Алтая, скотоводство неолитического населения Кавказа, т. е. налицо локализация исследований по территории, хронологии и проблематике. Такой же процесс идет и в этнографии. Но там проблематика значительно шире: конфликтология, современные этнические процессы, этносоциология, этническая экология, гендерные исследования, адаптация в инокультурных средах, этнопедагогика и исследования детства плюс материальная, духовная, соционормативная культуры традиционных и индустриальных обществ и т. д. Две науки в наши дни обладают очень сложной структурой, а взаимосвязь направлений исследований не всегда ясна.