На этом деятельность группы закончилась. Правда, в 1996 г. Б. В. Мельников обобщил их прежние работы, подготовив статью на основе трех докладов и дополнив ее своими наблюдениями.
Основные положения концепции этой группы ученых следующие.
Определение. ЭАК — это относительно обособленная территория с преобладанием внутриэкономических связей, автономности и этнической однородности этносоциального образования и наличием базового памятника.
Области применения. Получение достаточно адекватной исторической (не археологической, этнографической, лингвистической и т. д.) картины на основе наибольшего количества малых групп XVI—XVII вв. во всем многообразии их культуры.
Необходимость применения. При изучении этнической истории нет надежных критериев для этнодифференциации и конструктивных методов для получения исторической информации. Метод широких сопоставлений себя исчерпал и не дает возможности точной стыковки данных археологии и этнографии.
Методика работ включает выбор базового памятника, структурирование населения на этнические, племенные и родовые группы, сбор этногенетических и этноисторических преданий по анализируемым группам, выявление возможных объектов, о которых сохранились предания, археологические работы и комплексное привлечение источников.
Глубина исследования связана с временем существования системы с определенным этническим самосознанием.
Территориальные рамки — граница территории малого образования.
К сожалению, тезисность работ не позволила авторам концепции дать более развернутое определение, и поэтому нам пришлось их компилировать по уже указанным работам В. В. Дрягина, Б. В. Мельникова, В. Б. Яшина. Предварительное сравнение точек зрения двух разных коллективов приведено в специальной работе С. Ф. Татаурова и С. С. Тихонова (Археологические источники для этнографо-археологических исследований в низовьях р. Тары // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. — Т. 1. — Новосибирск, 1996).
Кажется, что наиболее существенный сдвиг в расширении и углублении интеграции археологических и этнографических исследований стал происходить в Сибири в 1990‑х гг. В том числе в Западной Сибири это было связано с тем, что именно к 1990‑м гг. накопили значительный научный потенциал сначала томский, а затем омский коллективы археологов и этнографов.
Список рекомендуемой литературы
Артамонов М. И. К вопросу об этногенезе в советской археологии // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. — 1949. — Вып. 29. — С. 3—46.
Арутюнов С. А. Народы и культуры развитие и взаимодействие. — М., 1989. — С. 41—50.
Арутюнов С. А., Хазанов А. М. Проблема археологических критериев этнической специфики // Советская этнография. — 1979. — №6. — С. 79—89.
Binford L. R. Nunamiut Ethnoarchaeology. — N. Y., 1978.
Бобров В. В. Социальные реконструкции в археологии — этноархеология и этнография (проблема интеграции) // Интеграция археологических и этнографических исследований. — Омск, Уфа, 1997. — С. 20—22.
Богомолов В. Б., Головнев А. В., Томилов Н. А. и др. Вопросники и программы по этноархеологии и этнографии для участников археологических и этнографических экспедиций и студенческих практик. — Омск, 2002.
Вайнберг Б. И. Этноархеология Турана VII в. до н. э. — VIII в. н. э. — М., 1999.
Вайнштейн С. И. Очерк этногенеза тувинцев // Ученые записки Тувинского научно-исследовательского института языка литературы и истории. — Кызыл, 1957. — Вып. 15. — С. 178—214.
Глушков И. Г. Керамика как археологический источник. — Новосибирск, 1966.
Головнев А. В. Этнографическое предпочтение в археологии: замечания к концепции В. Н. Чернецова // Интеграция археологических и этнографических исследований. — Новосибирск, Омск, 1996. — Ч. I. — С. 89—93.
Горелик А. Ф. (Рец.) Ethnoarchaeological Approaches to Mobile Campsites Hunter-Gatherer and Pastoralist Case Studies / Ed. Gamble C., Boismier W. Ann Arbor, Michigan, 1991, 420 p. 130 fig. // Российская археология. — 1995. — №1. — C. 238—242.